Она задумалась.
– Мы слишком далеко. Я не могу этого определить. Она может быть психически связана с ведомым организмом.
– Это не сулит ничего хорошего, – заключил я.
– Нам нужно подобраться ближе, – ее лицо сморщилось, когда она сосредотачивалась, и я вспомнил, как она описывала сложности получения подобных ментальных полей или ауры и их внутренних сообщений. – Это как пытаться почувствовать фотон кончиком пальца, – сказала она.
Мы с Доктором восхитились этим сравнением. А Штурман только нетерпеливо покачал головой. Я думаю, что он иногда немного волнуется из-за способностей Охотника. Хорошо, что он держит себя в руках, потому что если мы начнем ссориться и устраивать перебранки, от этого пострадает наша концентрация.
В руинах старых космических библиотек содержалось множество описаний Луны Терры. Согласно научным подсчетам, она вращается по орбите за 27 1/3 дней на расстоянии 384 403 километров от планеты. Ее яркая отражательная способность была замечена и объяснена тем, что ее поверхность состоит из стекловидной кристаллической почвы. Там имелось множество похожих образцов, представлявших важность для жителей Терры, судя по тому, что лунная база находилась в стадии строительства, когда вернулись Старцы. Этот спутник вдохновлял поэтов, которые постоянно писали о ней, часто описывая ее неверно с точки зрения астрономии. Они часто говорили о ней, как о серебряной, например: «Медленно, молча проходит луна в туфельках, вылитых из серебра»[52] или «даря свою серебряную улыбку спокойным водам».
Если на этой планете все еще остались поэты, они больше не писали о «серебряном шаре». Старцы придали этому спутнику форму пятиконечной звезды воинственного красно-оранжевого цвета. Она имела пирамидальные выступы, расположенные группами по пять штук, – такая геометрия смутно напоминала формы черепов Старцев. Булыжник, оставшийся от этого огромного проекта, по-прежнему выпадает на землю вместе с дождями метеоров и метеоритов. Это была одна из причин, по которой корабль был замаскирован под метеор, – такие во множестве проникали в атмосферу Терры, отчего и решили, что среди них мы сможем остаться незамеченными.
Наше рискованное предприятие зависело от этих слабых надежд и мелочей.
Я не всегда мог сдерживать свои опасения. Мы вчетвером, без какого-либо полезного опыта, на который можно рассчитывать, прорываемся в Солнечную систему к какой-то непонятной планете, которая представляет собой не больше, чем пылинку в масштабах этой галактики. Наше судно замаскировано под заостренный ребристый объект, который стал таким будто бы в результате столкновений, при этом оставаясь соринкой, в сотни раз меньше, чем водный мир, в который мы направляемся… Какое помутнение нашло на Великих, когда они доверили нам такую важную миссию?
Потом я понял, что наше неведение и неопытность как раз и обусловили их выбор. Наш экипаж представлял меньше ценности, чем остальные поисковые команды. Те, кто уже пережил столкновения и спас несколько групп Уцелевших, займут более крупные позиции, чтобы выполнять более важные миссии. Нашу маленькую семью отправили в странный небольшой сектор конфликта. Если Старцы убьют нас, это будет относительно незначительная потеря – только если мы по неосторожности или в состоянии стресса не выдадим информацию, которая поможет им узнать местонахождение постов Альянса.
Для предотвращения подобной ситуации были приняты ужасные, но необходимые меры.
Мы продолжали таращиться на некрасивую оранжевую луну – она транслировалась на двенадцати наших видеоэкранах. Мне показалось, что ее цвета меняются – оранжевый светлеет, затем темнеет с разным интервалом, но я отмахнулся от этой мысли, решив, что это иллюзия, порожденная моим напряженным состоянием.
– Штурман, – позвал я, – как далеко мы продвинулись?
Он глянул на приборы и вздохнул.
– Полагаю, достаточно. Несмотря на некоторые аномалии, которые я не могу объяснить. Кажется, расстояние меняется вне зависимости от нашей скорости.
– Охотник?
– Я думаю, Звездоголовые, то есть Старцы, могут тревожить локальное космическое переплетение, – сообщила она. – Возможно, они строят те огромные машины, о которых нам говорили. Происходит такой большой обмен энергией, что они могут искривлять пространственно-временной континуум.
Штурман заметил, что это объясняет его наблюдения.
Затем Охотник попросила всех умолкнуть.
– Кажется, я что-то чувствую, – объяснила она. – В тишине будет легче сосредоточиться. Я чувствую эмоции страха. По крайней мере, я так думаю.
ebooksa