Порой дожди заряжали без перерыва на несколько дней, и тогда Эдвард довольно потирал руки.
— Хоть бы лило всю неделю, полям обязательно нужна влага!
В один из таких дней Берта лежала на кушетке, а Крэддок стоял у окна, слушая ровный стук капель. Она вспомнила ноябрьский день, когда вот так же стояла у этого самого окна и глядела на унылый зимний пейзаж, а в ее сердце горел жаркий огонь любви и надежды.
— Эдди, милый, посиди со мной, — промолвила она. — Мы не виделись почти целый день.
— Мне нужно отъехать, — не оборачиваясь отозвался Крэддок.
— Нет, не нужно. Иди же ко мне.
— Хорошо, побуду с тобой пару минут, пока не подали двуколку.
Крэддок сел на кушетку, Берта обняла его за шею.
— Поцелуй меня, — попросила она.
Он поцеловал.
— Какой ты странный! — со смехом воскликнула Берта. — Тебе как будто все равно!
Крэддок ничего не ответил, потому что в этот момент к крыльцу подкатила двуколка, и он вскочил с кушетки.
— Куда ты едешь?
— На ферму Эрн, к старому Поттсу, договориться насчет покупки овец.
— И только-то? Неужели ты не можешь остаться со мной, когда я тебя об этом прошу?
— С какой стати? Что мне делать дома? Гостей, насколько я знаю, мы не ждем.
— Я хочу побыть с тобой, Эдди, — жалобно протянула Берта.
Крэддок рассмеялся.
— Боюсь, ради этого я не могу отменить встречу.
— Тогда можно мне с тобой?