– Так как ты его назовешь?
– Пока не знаю. – Долгая пауза. – Я подумаю.
Ей показалось, что он вот-вот заплачет, но она не стала его утешать. Он уже большой, а большие мальчики не любят, когда мать видит, как они плачут.
Он вышел и принес щенка в дом. Он так и оставался безымянным до весны, пока к нему сама не пристала кличка Вилли. Это был маленький, жизнерадостный короткошерстный пес, и кличка ему очень подходила.
Той же весной Черити повысили зарплату. Она стала откладывать по десять долларов в неделю. Бретту на колледж.
Вскоре после страшных событий во дворе Кэмберов останки Куджо кремировали. Пепел отвезли на завод удобрений в Огасте. Никто уже не помнил, что он всегда старался быть хорошим псом и слушался Хозяина, Хозяйку и Мальчика. Он умер бы за них, если понадобилось. Он никогда не хотел никого убивать. Им просто овладело нечто – судьба, или рок, или просто болезнь, называемая бешенством. Его желания никто не спрашивал.
Маленькую пещеру, куда Куджо загнал кролика, так никто и не обнаружил. Летучие мыши почему-то покинули ее. Кролик не смог выбраться и умер медленной, мучительной смертью. Его кости, насколько я знаю, смешались с костями других маленьких животных, имевших несчастье попасть туда.
Вот и все.
Цикл оборотня
У зловонного сарая из кромешной темноты поднялась лохматая голова. Сверкнули пустые желтые глаза. «Я голоден», – прошептал зверь.
Январь
Где-то высоко вверху светит полная луна, но здесь, в Таркерз-Миллз, январский ветер запорошил небо снегом. Поземка заметает пустынную Центральную авеню. Смирившись с поражением, оранжевые снегоочистители покинули поле боя.
Арни Веструм, путевой обходчик на железной дороге, застигнут бураном в своей будке в девяти милях[2] от города. Снежные заносы не дают пройти его маленькой дрезине, работающей на бензине, поэтому Арни коротает время здесь, раскладывая пасьянс. Карты у него старые, засаленные. Снаружи завывания ветра переходят в пронзительный вопль. Веструм в тревоге поднимает голову, но тут же возвращается к пасьянсу. Нет, это всего лишь ветер…
Хотя ветер обычно не царапает в дверь и не скулит, словно прося, чтобы его впустили.
Арни – высокий худощавый мужчина в шерстяной фуфайке и железнодорожном комбинезоне – встает. В углу рта зажата сигарета «Кэмел», на лицо, типичное для уроженца Новой Англии, падает оранжевый отсвет от висящей на стене керосиновой лампы.
В дверь вновь заскреблись. Чья-то собака, думает Арни. Потерялась и теперь просит, чтобы ее впустили. Всего-навсего… Но тем не менее Арни медлит. Конечно, нехорошо оставлять собаку на холоде (хотя в будке сейчас не намного теплее – несмотря на обогреватель, изо рта Арни вырывается пар), думает железнодорожник, но все же колеблется. Страх холодными пальцами сжимает его сердце. Таркерз-Миллз ждут скверные времена. То и дело встречаются дурные предзнаменования, и это очень не нравится Арни, в жилах которого течет кровь древних обитателей Уэльса.
Прежде чем железнодорожник успевает решить, что же ему делать с непрошеным гостем, повизгивание переходит в рычание. Раздается глухой стук, как будто в дверь ударили чем-то невероятно тяжелым… непродолжительная тишина… затем удар повторяется. Дверь дрожит, в помещение влетают клубы снега.
Арни Веструм оглядывается в поисках какого-нибудь предмета, которым можно было бы подпереть дверь. Но он успевает только схватиться за шаткий стул, на котором сидел. Рычащее существо вновь с невероятной силой ударяет в дверь и раскалывает ее сверху донизу.
На миг оно, брыкаясь, застревает в образовавшейся щели, встав почти вертикально. Желтые глаза горят ярким пламенем, пасть ощеривается в рычании. Это самый большой волк из всех, каких доводилось видеть Арни…