– Наш общий друг позаботился о том, чтобы мы выжили и снова смогли бежать?
– И передал весточку о конце света. Думаю, этот человек… Иадин. Он что-то задумал, и мы ему нужны. И это как-то связано с Пылью. Звучит не слишком разумно?
– Полный бред. Мне кажется, мы ввязались в плохую историю. Может быть, больше не стоит идти у него на поводу? – Эфья тяжело повернулась на кровати и сплюнула на пол.
– Тогда мы не сможем узнать, могли ли мы когда-нибудь полюбить друг друга или это все было напрасно. Не смогу смотреть в глаза отцу, когда вернусь ни с чем.
– А я – матери.
– Бежим?
– Да, только подожди немного, я приду в себя после его уколов. И вообще, кто это был?
– Он не сказал. Он вообще говорил бессвязно. Что-то про древний континент, занесенный Пылью, про конец света и про то, что мы не должны над этим задумываться. Он, по-моему, сам несколько не в себе. Возможно, Продавец и его заставил плясать под свою дудку. Нам надо идти, Эф. Не думаю, что нас трудно здесь найти.
– Встаю, – тихо, но твердо сказала Эфья.
Рассвет и чашка кофе застали губернатора Тейна в автомобиле. Он был удивительно спокоен, хотя и не замечал этого. Его сердце, как и всегда, билось ровно. Самоходная повозка торопливо стучала колесами по брусчатке туманных сырых улиц. Дождь наконец-то прекратился, оставив множество луж приглядывать за мрачным Тейном. Вскоре машина остановилась у городского госпиталя, и Недар Мотер в окружении Черных шинелей вышел из нее. Генерал Горрит поспешил ему навстречу.
– Докладывайте по пути, – бросил ему губернатор, а сам резко дернул на себя дверь и вошел в здание. Кто-то быстро накинул на его легкое черное пальто белый халат.
– Я видел их, но новости неутешительные, – невнятно произнес Горрит.
– Что за сопли! Докладывайте по существу! – рявкнул хромой полководец и ускорил шаг.
– Оба ранены, и Тинар, скорее всего, не сможет сохранить ногу. А его спутница – руку, – военный отвел взгляд, поскольку даже безмолвный гнев губернатора было вынести непросто. Больше Недар вопросов не задавал.
Шаги тяжелых армейских сапог и звонкий стук губернаторских ботинок приближались к палате Тинара и Эфьи. В эти мгновения разные мысли занимали сознание первого лица Тейна. Сосредоточиться на чем-то конкретном у него не получалось, что было для него не характерно. Сперва он не мог думать ни о чем, кроме Тинара и его будущей жены, но его мысли ловко перескочили на политическую игру, которую он сам и затеял. Его желание навести порядок не только завело в тупик его сына, но и заставило рисковать дочерью потенциального мощного союзника. Что теперь скажет Анина? А что будет с его страной, в которой вот-вот вспыхнет пламя революции? Хотя какое пламя при такой-то сырости? Недар шел молча, и его сердце билось ровно. Он был спокоен, но вопросы, которые он себе задавал, ему не нравились. Он мог понять, когда мужчина в бою теряет ногу или руку, – ему это казалось нормальным, все равно, что боевой шрам. Но чтобы девушка, причем такая молодая, ринулась в бой и лишилась руки, это в его голове не укладывалось.
Но Недар происходил из рода Короля-Мангуста, человека, который не проигрывал сражений. А значит, он должен из любой ситуации извлечь максимум выгоды. Если в заголовках газет появятся изуродованные тела детей, которых покалечили революционеры, то многие задумаются, стоит ли помогать бандитам. Однако Недар прекрасно понимал, что, помимо прочего, у этих мелких вожаков есть свои кукловоды, но они себя не покажут, по крайней мере до тех пор, пока не будут уверены в победе. А значит, битва за сердца людей остается на данный момент наиболее значимой.
Недар Мотер подошел к палате своего сына, у которой был выставлен патруль. Молодые бойцы вытянулись по струнке при виде губернатора, их сердца забились с невероятной скоростью. Сердце губернатора билось ровно.
– Доклад, – сухо произнес Недар.
– Сержант Гоммен, заступил в патруль в пять часов утра. За время моего дежурства происшествий не случилось, дверь по указанию покинувшего комнату врача не открывал! Этажи и складские помещения проверены, подозрительных лиц и предметов не обнаружено!
Недар обладал невероятным чутьем. И оно сводилось не к простому предчувствию – он замечал неуверенные интонации в речах своих людей, а потому у него быстро созрел вопрос.
ebooksa