Дождь для двоих

22
18
20
22
24
26
28
30

Иатт поднял руку, призывая господина Никто приготовиться.

– И как же вы это сделаете? – небольшая пауза, взятая Иаттом скорее для эффекта, чем для дела, а потом короткий приказ: – Стреляй.

Прозвучало два негромких щелчка, сначала у затылка Тинара, затем у затылка Эфьи. Пулеметы, которые они держали в руках, мгновенно поднялись вверх, Тинар сразу ударил стоящего позади них предателя прикладом в живот.

– Я давно поняла, что этот парень предатель. Господин Никто никогда не ослушается Анину Инн, потому что связан клятвой, а моя мать не могла приказать ему оказать мне помощь в уничтожении законопослушной гильдии. И уж тем более разведчик никогда не украдет оружие у охраны поместья Инн. На нем, между прочим, клеймо стоит специальное. Так что я подумала, что будет безопаснее вытащить патроны из его револьверов.

– Я бы догадался по весу… – растерянно произнес господин Никто.

– Я учла это, у тебя в барабане песок.

– Вы не учитываете некоторых деталей, – спокойно сказал Иатт, – в комнате шесть человек, и все они вооружены.

– Мы быстро учимся, – ответил Тинар.

– Тогда слушай, щенок, и мотай на ус, – продолжил глава гильдии Иатт. – Мир был создан Хаосом, и наша уютная жизнь – крохотный островок порядка в нем. Я воплощение этого порядка, и я, в отличие от вас, знаю, как тут всё работает. Меня не остановит ни суд, ни тюрьма, мои люди повсюду. Что бы ты ни сделал…

– В таком случае ты подписал себе приговор, – сказала Эфья, и в то же мгновение выстрел Тинара оборвал жизнь Шотера Иатта.

Мгновенно люди в комнате схватились за оружие, но Эфья тут же распахнула свой плащ. Она была увешана динамитом.

– Вы нас многому научили, господа, – сказала принцесса.

– Я не хотел его убивать. И никого из вас не хочу, – обратился Тинар к присутствующим в комнате людям. – Вы пришли посмотреть, как мы умрем здесь. Но мы не хотим лишних смертей. Уходите, пока можете.

– Гильдия Иатт распущена, – громко сказала Эфья.

* * *

– Ну что, Иадин, твой замысел близок к завершению? – спросил Время, глядя на своего друга через отверстия в шестеренках башенных часов исполинских размеров.

– Мой замысел… – задумчиво произнес Продавец Любви, аккуратно повесив свой плащ на вешалку. Казалось, что он немного постарел и теперь выглядел не как юноша.

– Добро победило зло, и все скоро вернется на круги своя.

– Уже ничего не вернется, Иуфин, ты же знаешь. Мы изменились и стать в точности такими, как прежде, уже не сможем.

– А ты знаешь, я не люблю это имя, – хмыкнул Время, аккуратно вставляя шестеренку на место, – мы не люди, нам не нужны имена, мы Хранители.

– Нет никакой разницы, это всего лишь слова, придуманные людьми, – ответил Иадин, – а обижаешься ты очень по-человечески.