Мама

Тамара, Дима и Прохор говорить отказываются, заявляя, что им больше добавить нечего.

"Э, нет, ребята - думаю я про себя, - психов нам тут не надо, и хотя у нас не гештальт - терапия, хоть слово, да сказать вы должны. И скажите, но чуть позже".

От себя добавляю, что на иную форму существования выходят и те, кто уже умер, как это ни странно.

Так, сколько у нас времени? - Ого!? - Мы болтам уже больше часа. Как бывший психолог-мозговед, я бы заставил их еще два выговариваться, но сейчас все решает скорость, а мы и так целых три дня в коматозе пребывали да сопли жевали. А потому - ближе к конкретике!

- Итак, - переходим к основному блюду, - говорю я, - еще три дня назад нас было 30 человек, а сейчас только шесть. Почему не сбежала Я, думаю, что понято всем. - До Киева далеко, с транспортом сейчас жопа, - некуда мне бежать. Но вот с вами что делать? Дима, - обращаюсь я к водителю, - почему ты не ушел? (и хотя об их мотивах я догадываюсь - сказать они должны сами).

- Куда? - Отвечает Димчик, - я же сирота. Первый выпуск "старого детского дома". А Нюра (его зазноба) уехала в Питер учиться.

- Тамара, а Вы?

- А кому нужна одинокая сорокалетняя баба, без мужа и детей? Да и папа, Царствие ему небесное, помер в том году (это я знаю, как и тот факт, что мамы у нее не было, ее воспитывал отец)

- Маша, а ты?

- А я и сбегала. - Маша смущенно улыбается и продолжает. - До самого шлагбаума дошла, а потом слышу, как машины едут из города. Много. Вот и подумала, что тут куда как безопаснее. Раз оттуда бегут - зачем мне домой возвращаться?

- Маруся, ты что скажешь?

- Так я ж такая сирота казанская, как и Дима. Мы ж с ним "старожилы". Тут мой и стол, и кров и работа.

Прохору, из деликатности, я вопрос задавать не стала. Он работал тут уже около 5 лет - сначала на "старом", а потом на "новом" месте. Сперва дворником, а теперь трудовиком и завхозом. Мужчина проживал тут свою третью жизнь. Первая жизнь его длилась от рождения и до того момента, когда, еще совсем молодой, тридцатилетний инженер пришел домой на полчаса раньше, чем было нужно ему, его жене, и молодому студенту, решившему "замутить" с замужней. А дальше были два хладных трупа, 105 УК РФ часть 1-я (прокурор, сука, со слов Прохора, хотел влепить 2-ю и пожизненное) и 12 лет принудительного сервиса. А что потом? - А потом выход по двум третям за примерное поведение. И, непонятно каким образом, получение вида на жительство в Украине. И еще более непонятно как он сумел так трудоустроиться.

Не знаю, как его мой предшественник Виктор Олегович принял, царствие ему небесное, но решение оказалось хоть и рисковым, но вполне удачным.

Обвожу взором свою "бессемейную" команду.

- Итак, - начинаю говорить негромко, но ровно, так что бы слышали все, - бежать нам в принципе некуда. Вернее - незачем. Тут - наш дом, работа, жилье.

И у нас есть целых три варианта.

Первый - каждый сам за себя. Но для меня, как и для вас, это не подходит. Там, - я машу в стону города и шоссе, - Армагеддон, конец света и стабилизец в полном разгаре. Никто за нами армию спасения в лице участкового не пришлет. А если участковый и явится, то власти начальства над ним уже нет, а вот оружие и дурость - останутся.

Второй - эвакуация всем детским домом, - слегка повышаю голос, и продолжаю, - и не мне вам рассказывать как и куда за последние дни я кричала и просила, что бы нас куда ни будь забрали в место побезопаснее. Но, - опять делаю паузу,- но сейчас я думаю, что спасать нас уже некому и некуда. - Единственный вариант - в 80 километрах отсюда, как я поняла из радиообращения, разворачивается городок спасения. Военные ставят палатки, раздают пищу, дают душеспасительные указания и тому подобное. Но, может я такой перестраховщик в юбке, но не нравится мне, что-то в этих призывах. Честно, не нравится, и даже не знаю, как сказать.

Вдруг вижу поднятый указательный палец Прохора: как бы незаметно поднятая рука. Молча киваю ему, и он говорит.