— Пожалуй, предпочитает выглядеть сорокалетним интеллектуалом-янки.
— Вот и хорошо, если в два раза старше меня! Не стыдно раздеваться на медосмотре, и все такое.
— Зато дурой выставлять себя стыд и срам! Кто намедни дурацкую книжку в отвратном переводе читал?
— Я этот роман дочитывала, Фил, ведь интересно.
— Смотри у меня, Настена. Читать в переводе — все равно что мужчине заниматься онанизмом, натянув десяток презервативов. При некотором воображении удовольствие получить можно.
— Вы, мистер Фил, развратный тип и ваши скабрезные намеки мне понятны.
— Ошибаетесь, мэм. Вообразите себе, насколько захватывающими бывают правила употребления определенного артикля, моя дорогая миссис Нэнси Ирнив, — от посторонних разговоров не в тему перешел на английский Филипп.
«Любовью за любовь, а урочные занятия по расписанию», — на том же языке подумал строгий преподаватель.
Вечером после ужина Филипп предложил Насте:
— В глупый телевизор-монитор по-семейному мы с тобой, Настена, пялиться, конечно, не будем. Сколько там ни есть у тюнера спутниковых каналов. Насмотришься в Америке, инде без телевидения никак и никуда.
У меня есть опцион получше, дама-неофит. Соблаговолите следовать за ведущим в его асилум, ведомая.
— Да, рыцарь Филипп!
Взявшись за руки, рыцарь и его дама в кратчайшую долю секунды истаяли, улетучились, исчезли, дематериализовались вовне или вне протяженности и равномерности нашего трехмерного универсума, куда-то смещающегося в красную сторону линейного спектра, если признавать эффект Доплера.
— Присаживайся, Настя, — Филипп кивнул на высокий табурет у стойки бара. — Воспринимай все как в твоем асилуме.
— Как раз я так и почувствовала, только мы вошли. Легко и приятно. Кажется, словно я здесь миллион раз с удовольствием побывала. И опять хочется снова и снова.
— Попробуй немного ананасового сока. Тут нельзя манкировать самобытным угощением.
— Знаю, Фил… А что у тебя там направо за портьерами из серебряных ленточек?
— Кажись, я по-простому догадываюсь, нас ждет активный отдых. Допивай свой сок и пойдем.
Филипп не угадал. В проходе за стрельчатой дверью они обнаружили не бассейн, а рыцарский зал с огромным в треть стены жарко и ярко пылающим камином. Возле шкура белого медведя. На ней подушки, шитые шелком. Деревянные стенные панели увешаны охотничьими трофеями — рогатыми и клыкастыми, перемежаясь со щитами и разнообразным оружием. Посредине небольшой круглый резной стол на одной ножке.
Зачем здесь подставка, Филиппу не составило труда понять.
ebooksa