Собачка Мими встретила его радостным девчоночьим повизгиванием и нетерпеливым вилянием хвостика. Знакомство у нее состоялось чрезвычайно приятное. Ненавистным спиртным от нового вожака стаи ничуть не воняло. Но от его сумки, прекрасно пахнувшей вкусной кожей, до нее доносился еще более восхитительный аромат сырных галет-шариков.
Сыр годовалая болонка Мими обожала до самозабвения. Однако по бесчеловечному совету ветеринара-кинолога сырные палочки и шарики строгая хозяйка давала ей только во время воспитательной дрессировки в качестве лакомства.
Мими с блаженным урчанием лакомилась из миски в прихожей целым огромным пакетом собачьего французского корма. «Знай наших! Своя своих познаша». А Настя многозначительно пригласила Филиппа пройти в гостиную.
— Располагайся, Фил. Чувствуй себя как у Пети с Мариком. Тетка Агнесса, за мной надзирающая, на даче огурцы поливает. Я же к экзаменам, получается, в жесть готовлюсь за одиннадцатый класс…
Ветчину по-английски я тебе сейчас мигом обжарю. Как ты любишь…
В светлой пятикомнатной квартире Филиппу поначалу не очень понравилось. «Окна на восток, солнце прямо в глаз… И планировка какая-то длинно коридорная…» Но в Настиной спальне, к его нескрываемому удовольствию, висели плотные велюровые шторы винного цвета бордо…
От возлюбленной Насти, наконец приступившей к доскональному чтению ее романа, он выбрался лишь к полудню…
Как всегда мирское время рационально прижимало. И создавало, возможно, сверхрациональные препятствия и мелкие неурядицы. Подле машины Филиппа Ирнеева недвусмысленно кучковались пятеро чрезмерно храбрившихся великовозрастных школьников.
«Ага! Два Настенькиных воздыхателя и усиление, тоже из детского сада…»
Филипп обошелся бы словесным увещеваниями, кабы один из трусливых наглецов не оцарапал металлической расческой («у-у… на глазах у хозяина…») многострадальное свежеотполированное правое крыло его любимой и родной «восьмерки». В течение долгих 15 секунд он метелил и раскладывал, — кого на мягкий газон, а кого на жесткий асфальт, — всех пятерых. Как получится. Чего тут напрягаться?
«Можно было б действовать в ката и побыстрее. Но тогда бы они подумали, будто сами упали. Либо кто-то сверху, посторонний им больно настучал по голове и другим частям тела… Жаль, светло и стремно… Хотя кто нынь на молодежные разборки смотрит? Даже старух у ближнего подъезда они не волнуют. Или они что к чему сообразить не успели высохшими мозгами. Эх, старость — не радость… Ни два, ни полтора, к слову…»
Пару академических часов с Ванькой, вернувшимся из пейнтбольного клуба, Филипп отработал как следует:
«Нечего ему лодырничать, разгильдяю. Не то вырастет хулиганом и вандалом, станет гвоздиком или расческой машины во дворе царапать. Апосля обеда ему, что ли, еще ума вложить по-филологически, победителю? Подумаешь, каникуляр-вояка…»
Вскоре за обедом Филиппу откликнулась, аукнулась нехорошая зависть к ученику, блаженствующему на каникулах. Его самого принялся мучить нестерпимый каникулярный соблазн.
Он безусловно и с полуслова отклонил предложение супруги босса, от какого не принято отказываться. «Ахти, искушение!»
На словах он ей положительно пообещал подумать, посмотреть, что можно сделать с сессией… Но твердо знал: ему не суждено завтра отдать паспорт для получения визы, чтоб уже в субботу поехать с ней и Ванькой на десять-двенадцать дней в Париж. «Мадре миа!!!»
Не положено в данное время свежеиспеченному неофиту покидать прецептора и арматора. Не устоялись еще его дарования. «В старину неофитов-харизматиков вообще держали в монастырях и скитах в затворе…»
В другое время или хотя бы двумя неделями прежде Филипп, не задумываясь, с восторгом согласился. Какая тут к чертовой матери учеба и сессия! «Это же неделя с лишним в Париже! Конечно, с парижским-то языком у меня не того, не очень, но с пятого на десятое в ресторанном меню с гарсоном объясниться сумею. Тем более, с девочками-продавщицами в «Тати»…
Для Филиппа не составляло в общем-то каких-либо проблем досрочно сделать пару экзаменов на этой неделе. А остальные досдать по возвращении или перенести на осень. Но имелось еще одно щекотливое и щепетильное обстоятельство. Супруга босса явственно желает, чтобы он ей сопутствовал. «Ага! Если тебе, тетя Рая, в Париж по делу, не путем между ног чешется, то без меня ты там перетопчешься…»
Не очень-то лестно пройдясь в мыслях по долговязым модельным статям в плоскогрудости и по календарному возрасту супруги босса, Филипп не смог не вспомнить о Насте… С наслаждением потянулся… В приятственной такой истоме. Потом встал на руки и, не касаясь зеркальной стены шкафа пальцами ног, пару раз отжался от пола. Тем не менее в Париж ему захотелось еще больше…
ebooksa