— …Нет сомнений в том, почему дикарям исламистам ненавистна цивилизованная Америка. Со скрежетом зубовным они пользуются нашими изобретениями и технологиями. Ненавидя нас, путешествуют на кораблях, ведущих свое происхождение от «Клермонта», построенного Фултоном, летают на самолетах, начавшихся от братьев Райт.
Та же дичайшая ненависть подвигла их на воздушную атаку против башен-близнецов Всемирного торгового центра…
Однако, скажите нам, пожалуйста, сэр Сэнди, почему у вас, в нынешней России так много людей ненавидят Америку и американцев не меньше, нежели арабские и кавказские пещерные исламисты?
— Вы, мой дорогой сэр Джон, уже отчасти ответили на свой вопрос об истоках современного антиамериканизма. Подобно исламским экстремистам теперешним российским американофобам недостает веры в Бога. Той веры, где несть ни эллина, ни иудея, леди и джентльмены…
За семьдесят лет безбожного коммунизма Россия в имперской континентальной совокупности перестала быть христианской страной. В то время как постсоветские республики превратились в земли, в большинстве своем населенные язычниками и суеверами.
Кроме того, имеется множество сугубо материалистически нечестивых, языческих, а также дьявольских низменно политических мотивов, какими руководствуются нынешние американофобы из несметного числа так называемых россиян. Их-то и русскими, православными называть грешно. Ибо не имеют они иной веры и вероисповедания, кроме канувшей в небытие коммунистической идеологии, ложно трактуемой государственнической партийности, ублюдочного ксенофобского патриотизма, исходящего из конфронтации и ненависти…
Одиозная доктрина мировой революции, концепция идеологического противостояния двух миров — капитализма и коммунизма, бездарно проигранное политэкономическое соревнование, старый партийный лозунг «Догнать и перегнать Америку» — превратились у них в осуждение якобы однополярного мира в новых геополитических реалиях. И подвигли их на поиски образа информационно-психологического врага.
С развалом СССР, когда США перестали быть геополитически для кого-либо вероятным противником в эвентуальной третьей мировой войне, былое военное, идеологическое и экономическое противоборство в массовой психологии постсоветского атеистического плебса и неосоветского пролетариата натурально трансформировалось в черносотенную суконную американофобию.
В конце XX века постимперские пролетарии по роду неквалифицированной деятельности вкупе с интеллигентской невежественной чернью начали по-варварски завидовать богатой, достославной, могущественной Америке. При этом кроме нутряной пролетарской зависти к богатству, злобной языческой ненависти к добродетельной славе и к христианской трудовой этике, дополнительного сублимационного самовыражения в агитационных масс-коммуникативных фобиях — им доселе нечего противопоставить Америке и американцам.
Нынешние американофобы — свора трусливых дворовых мосек, из подворотен, из подвалов, из-за мусорных баков злобно тявкающих на слона. Так как он для них не реальный противник, но мифический воображаемый образ дальнего заморского врага.
Чем дальше, тем лучше, тем они храбрее. И тем меньше в их рабских, лакейских вымыслах, измышлениях обнаруживается элементарной логики и здравого смысла…
…Воля ваша, сэр Джон, но погромный черносотенный вопль «Бей жидов — спасай Россию» эволюционировал в нонсенс «Бей жидов и велосипедистов», затем ставший равнозначной ему галиматьей: «Америка во всем виновата» и «ЦРУ развалило СССР»…
…Так, в стереотипическом массовом сознании посткоммунистических обывателей полугосударственный антисемитизм советских времен оборотился новейшим общественным явлением американофобии. Мерзостная местечковая слободская прикащицкая юдофобия сменилась этаким же зловонным посадским мещанским антиамериканизмом…
Прецептор Павел всеми фибрами души перевоплотился в образ умного писателя-деревенщика родом откуда-то из разоренного большевиками дворянского гнезда. Не перевелись же дворяне-писатели, в самом деле, на Великой Руси?
Фермерствующий помещик Сан Саныч из рязанской деревенской глубинки в исполнении Пал Семеныча красноречиво разошелся на всю кремлевскую Ивановскую. Не шкандыбал будто черт с шестом по Неглинной! Казалось, будто он не по-английски, а русским языком великим глаголет от всего сердца. На площади Красной возглашает с Лобного места. Казнит проклятых городских обывателей-американофобов, не милует…
Все же, как бы он ни горячился, Сан Саныч ясно и последовательно излагал свою аргументацию, системно анализируя многочисленные характерные примеры из российских средств массовой информации и художественной литературы, изданной в России за последние 10–15 лет.
Попутно с некоторыми характеристическими образчиками книгоиздательской американофобии оказался знаком и мистер рашн америкэн Бармиц. Он и собственных-то примеров из горячих теленовостей и дебатов немало подбросил мистеру райтеру Сэнди.
Оба они неистово вошли в раж, всуе поминали Бога, рьяно перебивали друг друга, пока опять в ажиотаже припоминали террористическую атаку треклятых американофобов 11 сентября 2001 года.
— …Боже мой! Какой-то московский лох сердобольный, заявил, что американцев-де ему жалко, а вот Америку нет…
— …Тогда этот демократический, прости, Господи! охломон из Госдумы усмотрел в евангельской парафразе «кто не с нами, тот против нас», прозвучавшей в программной речи президента Буша, нечто фашистское…
ebooksa