— Нет, мой друг. Рассуждаю вольно лишь об одном минувшем. Истинное грядущее наше неизреченно есть в Промысле Господнем…
«И в разбросе вероятностей, добавим. Господи, помилуй и спаси…»
В первый же четверг по приезде в родной город Филипп Ирнеев собрал у себя друзей. Всех, кого можно. Срочно и урочно. Пока, не ровен час, студентов столичных вузов поголовно не угонят в деревню колхозные урожаи спасать, закрома родных колхозников пополнять.
«Молодые патриоты, из рака ноги… Бульба белоросская, она — народное богатство».
Как повелось, апостол гастрономии Филипп богато накормил и окормил дружеское библейское общество. На славу и до отвала. Естественно, кому как, по желанию и хотению… Включая и тех, кого терзают страшные мысли об окружности в поясе и объемах того, что пониже. Телесная конституция их сплошь и рядом заставляет отваливаться и отвращаться от вкусных блюд несколько ранее, нежели других сотрапезников.
Софочка Жинович за стройность собственной талии и деликатность бедер очень и очень конституционно опасалась. Ни за второй, ни за третьей порцией нежных телячьих котлет не тянулась.
Ее по обыкновению влекло поспорить, поговорить о репортерских актуалиях. Но не выслушивать завистливо застольные хвастливые мемуары, кто, как и где счастливо и блаженно провел летние каникулы.
Сама София Жинович в беспросветном одиночестве поначалу тосковала и куковала на даче с родителями. С Марией Казимирской они поссорились, подходящие мальчики на лето разъехались.
К счастью, ей предложили в середине июля поработать в одном официозном еженедельнике, испытывавшем обыкновенные трудности с поиском временных сотрудников на сезон отпусков. В прикормленной государством газетенке Софочка прижилась. Даме главной редактриссе приглянулась стройными ножками и грудью красивой формы, не затянутой в бюстгальтер по летнему времени.
Даже получила штатные полставки репортера в криминальной хронике. Без всяких вам сексуальных домогательств, поползновений, служебных романов, чем Софочка в принципе и задушевно разочаровалась, если бы ее не увлекла работа.
Воспоминания о лете хорошая компания тотчас отставила в сторону, когда премудрая София Жинович со знанием леденящих душу подробностей, не попавших в прессу, принялась увлеченно распространяться о мистическом исчезновении известного предпринимателя Мика Купалевича.
Криминальная тема была с благодарностью принята к обсуждению.
«Ох мне… В миру мирское… и уголовное…»
— …Скажу вам. Там было, как на «Марии Селесте», — блистала образованностью и осведомленностью Софочка, мигом оказавшись в центре внимания. — На борту никого из экипажа из живых или мертвых. В доме Мика тоже резко стало пусто-пусто. Все вдруг исчезли…
В комнате охраны свет горит, мониторы работают, сигнализация исправна. Сигареты, тихо истлевшие до фильтра. На кухне — недоеденный ужин и недопитое пиво…
Жив ли Счастливчик Мик, прячется ли он со страху где-нибудь на Каймановых островах, или же его закатали, забетонировали в фундаменте очередного ледового дворца, строящегося под патронажем белоросского президента-хоккеиста, — никого принципиально не интересовало. Никто не сомневается, все согласны: на Миколу Купалевича навалился и наступил на него кто-то изрядно могучий, умеющий сплеча рубить хвосты, концы, не пряча их по-дурному в воду. Потому как оттуда их, концы-ниточки, всегда может выудить, вытянуть грамотное полицейское или журналистское расследование.
Разногласия и многоглаголания в основном касались таинств подоплеки и причин. Почему и кто же именно так сильно и безупречно сработал? Задалась ли проблемой Купалевича таинственная полугосударственная мафия, контролирующая игорный бизнес, подпольные бордели и экспорт проституции? Или же возобновил прежнюю деятельность президентский «эскадрон смерти», если в верхах решили, что коронованный вор в законе Счастливчик Мик вконец зарвался?..
Филипп Ирнеев не утруждал себя дебатами на заданную уголовно-политическую тему. Потому он немедленно преисполнился несказанной благодарности Петру Гаротнику, как только тот тишком отозвал его на кухню для приватного мужского разговора о личных неурядицах и незадачах.
Тем паче Петькина подружка Катька Делендюк нынче не пришла на обед к Филиппу, сказавшись больной и немощной. Уж это совсем не вязалось с ее обычной физической формой девушки с веслом или мировой чемпионки по женской тяжелой атлетике.
— Фил! Ты должен мне помочь. Ты знаешь: я и моя охранная контора давно держим крышу для компьютерного бизнеса Андрюши с Матюшей. До сих пор больших проблем не имелось. Справлялись. Зато теперь у нас горит с обоих концов…
ebooksa