Саведжи

— Моим родителям все равно, — сказал он и зарылся пальцами в траву, словно собираясь оттолкнуться.

— Ох, не все равно! — Титус взял его за руку, заставляя прекратить. Но в то же время был готов, если парень надумает потянуть его за собой. — Поверь мне. Моя участь как отца — быть со своими детьми, даже если они повернулись ко мне спиной.

— Думаете? — Молодой человек выглядел так, словно как минимум слушал его.

— Не сомневаюсь, — заверил его Титус. — Каждый человек должен найти свою тропинку в жизни, при этом совершая ошибки. Я просто надеюсь, что мои дети знают: если у них что-то не получится, двери моего дома всегда для них открыты.

Теперь юноша просто смотрел на Титуса. Наконец он моргнул, словно чары спали.

— В любом случае, что вы делаете здесь в такое время?

— Ну, я не планировал прыгать с обрыва, — сказала Титус. — На самом деле, я бы предпочел быть дома, с женой. Там мое место.

Какое-то время парочка просто молча смотрела вдаль.

— Прочитав записку, я поехал прямо сюда, — в конце концов сказал парень. — Она забрала все свои вещи, абсолютно все. Самоубийство показалось единственным возможным вариантом.

— Ты хотел убить боль, — сказал Титус, поправляя его. — Это понятно, и я представляю, насколько тебе стало легче, когда ты выговорился.

На этот раз юноша выдавил слабую улыбку.

— Наверное.

— Итак, почему бы тебе не взять этот дурацкий велосипед и не вернуться к родителям? Не важно, как давно ты видел их в последний раз или что тогда сказал. Поверь мне, когда у тебя проблемы, семья — единственное место, где тебе стоит находиться.

Несколько секунд парень просто смотрел на Титуса. Затем повернулся и склонил голову. Титус наблюдал за ним, находясь на грани слез, а когда юноша поднялся на ноги, улыбнулся и отошел от края скалы.

— У вас все в порядке? — спросил молодой человек, поднимая велосипед с травы. Подобной фразой он обменяется со следователем несколькими месяцами позже, и касаться она будет бритоголового ангела-хранителя, который только что спас ему жизнь, вовремя оказавшись рядом.

— Будет, — сказал Титус. — Как только я попаду домой.

Саша Саведж чувствовала себя странно. Ей казалось, что после трех блюд она должна быть сытой и обрюзгшей. Но вместо этого она отложила десертную ложку в тарелку, которую только что опустошила, чувствуя странную легкость.

— Это было... хорошо, — произнесла она.

— Ты кажешься удивленной. — По ту сторону огня свечей Джек Гринвей следил за тем, как последняя порция его ужина исчезла у нее во рту. — Мы, вегетарианцы, знаем, как получать удовольствие, ты в курсе?

— Ладно, это было больше, чем просто хорошо, — призналась Саша. — Это было замечательно.