Саведжи

Саша Саведж вернулась домой сильно изголодавшейся.

Такое чувство появилось у нее только за последние пару недель. Быть вегетарианкой оказалось непросто. Нужно было идти на жертвы. Ей не только приходилось планировать каждый прием пищи и прятать еду от отца, но и есть часто и понемногу. И даже несмотря на все это, по истечении месяца вегетарианской диеты Саша чувствовала себя хорошо. На самом деле, даже лучше, чем раньше. Как и говорил Джек, она увидела это по состоянию кожи. Она стала эластичной и упругой, а глаза — ясными и сияющими. Более того, повесив пальто в коридоре, она поняла, что пристрастилась к диете без мяса.

— Эй, — крикнула она, — есть кто дома?

Какое-то мгновенье она ожидала ответа, а затем улыбнулась сама себе. Без сомнения, ее дед находился у себя в спальне, то есть дом был практически пуст. Он не только плохо слышал, но еще и целую вечность не спускался вниз.

Это означало, что Саша могла спокойно отправиться на кухню и приготовить себе вкусную закуску.

— Посмотрим-ка, — сказала она сама себе, присев перед холодильником, и начала вытаскивать продукты один за одним. — Тофу — прекрасно, огурцы, немного мяты, йогурт и пита.

Кусок тофу и пита лежали на нижней полке, скрытые за ветчиной. Ее мама спрятала туда все. Она была такой доброй и понимающей касательно происходящего. Саша знала, что Анжелика не одобряет диету, но это не останавливало ее от помощи собственной дочери держать ее секрет в тайне от Титуса. Положив разделочную доску на стол, Саша нашла нож и разрезала питу. Она осторожно провела ножом, делая в лепешке карман. Это напомнило ей времена, когда папа просил ее помочь ему с подготовкой к банкету. Годами она работала над телами, лежащими на кухонном столе, и училась разделывать их с ног до головы и подобающим образом готовить. Саша пальцами открыла образовавшийся кармашек, как делала, готовя отбивные из шеи, трав, масла и чеснока. Только она потянулась ложечкой за хумусом, как раздавшийся позади вскрик заставил девушку уронить ее на пол.

— Что за... Катя! — У дверей сидела ее младшая сестра. Она радостно гоготала, после чего поползла через кухню навстречу девушке. — Ты напугала меня, — сказала Саша, поднимая ее с пола. — Что ты здесь делаешь одна? С тобой же могло случиться все что угодно! Ты в порядке?

— Фарш!

В ответ малышка потянулась к тофу. Саша повернулась, но слишком поздно, и Катя успела ухватить сыр.

— Это не фарш, — захохотала Саша и отклонилась, чтобы ее не запачкали. Катя помахала куском в воздухе, после чего откусила уголок. — Не уверена, что будет вкусно... ох! Да тебе нравится!

Возвращаясь к более важным делам, она понесла свою сестренку в коридор, еще раз позвав деда. Ответа снова не последовало, и на этот раз она направилась к лестнице. Поскольку на первом этаже никого не было, она поднялась на второй. Из комнаты наверху доносилась музыка. Это была печальная оркестровая симфония, скорее всего, русская, которая, как она знала, о многом напоминала дедушке. И конечно, она нашла его в коридоре перед черно-белой фотографией старого Ленинграда; он стоял, задрав голову, и спокойно сам себе дирижировал.

— Дедушка, — мягко сказала она, чтобы не напугать его. Тот не услышал, поэтому она пошла в комнату, чтобы убавить звук. Как только музыка утихла, он опустил руки и открыл глаза. Ради него Саша постаралась выглядеть спокойно и собрано. — Дедушка, Катю оставили на твое попечение?

— Конечно, — сказал он, улыбаясь младшей внучке. — Мы вместе наслаждались музыкой.

— Она была внизу, — осторожно сказала Саша. — Должно быть, сама туда пошла.

Поначалу показалось, что Олег ее не услышал. Он трепал Катю за щеку и смотрел, как она грызет то, что у нее в руке.

— Наверное, она проголодалась, — обыденно произнес он. — Похоже, она уже может приготовить себе перекусить.

— Это я ей дала, — сказала Саша. — Дедушка, она слишком мала, чтоб оставаться одной у лестницы. Могло случиться все, что угодно!

На этот раз, спустя мгновенье, ушедшее на то, чтоб осознать ее слова, Олег опустил голову и кивнул.

— Я не слышал, как она ушла, — произнес он, поигрывая своей бородой. — Твоя мать попросила меня приглядеть за ней часок. Наверное, это была не слишком хорошая идея.