Наталкины щеки загорелись так, что красные ленты в ее косе как будто сразу поблекли. Она опустила глаза и сказала:
— Здравствуйте! Спасибо. Помогай и вам Боже!..
Наливайко поглядил еще на нее. Ему хотелось сказать ей что-нибудь приятное, но он ничего не мог придумать. Он только предложил ей:
— Приходи, Наталка, черевички покупать! Самые луч-шия выберу, задаром отдам!..
Наталка еще ниже опустила голову, совсем смутившись, и, вся красная, проговорила, конфузливо поправляя на груди косу:
— Та прийду… А вы до нас приходите за бубликами…
На этом разговор окончился. Наливайко ушел в свою лавку, но теперь торговля уже гораздо меньше занимала его. Что-то тревожное и радостное мешало ему думать о кожах, хомутах и чоботах; он то и дело, словно для того, чтобы приглядеть за разложенным за дверью товаром, выходил из лавки и украдкой поглядывал в сторону бубличного лотка. Наталка взглядывала на него испуганными глазами и тотчас же потупляла их, опуская на грудь голову. И На-ливайко уносил в сумрак лавки этот быстрый смущенный взгляд синих девичьих глаз, долго еще светившихся перед ним.
— От тебе и Наталка! — бормотал он, недоуменно пожимая плечами. — Скажи на милость — какая стала!..
Позднее, выглянув из лавки, он увидел в бубличном лотки уже саму бабку Фочиху, а Наталии там уже не было. Старуха сменила дочку, отпустив ее погулять по ярмарке. Наливайко подошел к лотку Фочихи.
— Здорово, бабка! — сказал он, почтительно снимая шапку.
Старухе понравилось, что он снял перед ней шапку; она ласково ответила ему:
— Здравствуй, здравствуй, купец! Торгуешь?
— Та слава Богу. А ты?..
— Ничего. Дочка расторговалась так, что аж ну!..
Наливайко, сдвинув шапку на затылок, поглядел в сторону и, как будто так себе, между прочим, сказал:
— Гарная у тебя дочка, совсем-таки красавица!..
— Та ну? — удивленно протянула старуха, хитро сощурив на него глаза, и засмеялась. — А что ж — сватай, если понравилась!..
Наливайко посмотрел на нее — шутит она или всерьез говорит?..
— А отдашь? — тихо спросил он, приняв деловой, серьезный тон.
Красивое лицо Фочихи тоже стало серьезным и даже строгим. Она оглядела его своими глубоко впавшими, умными главами с головы до ног — от его красивой смушковой шапки до блестящих сапог и, видимо, осталась довольна.
ebooksa