— Когда я был мальчишкой, мы выследили в горах пуму и застрелили ее. На обратном пути в город мы протащили ее двадцать миль по грязи. То, что осталось от зверя, когда мы пришли домой, было самым печальным зрелищем, которое я когда-либо видел в своей жизни. Ты занимаешь второе место после пумы, паренек.
Ник подумал про себя, что это похоже на хорошо подготовленный и заученный монолог, приберегаемый специально для заезжих посетителей тюремных камер.
— Как тебя зовут?
Ник указал пальцем на свои распухшие и разодранные губы и покачал головой.
— Ты что, не можешь говорить?
Ник сделал жест, словно он пишет в воздухе невидимой ручкой.
— Тебе нужен карандаш?
Ник кивнул.
— Если ты немой, то почему у тебя нет специальных карточек?
Ник пожал плечами. Он вывернул свои пустые карманы. Потом сжал кулаки, поднес их к вискам, закатил глаза и прислонился к прутьям решетки. Потом он указал на пустые карманы.
— Тебя ограбили.
Ник кивнул.
Человек в хаки повернулся и отправился с свой кабинет. Через мгновение он вернулся с тупым карандашом и блокнотом. Все это он просунул Нику между прутьями решетки. На каждом листке блокнота вверху было написано: «Канцелярия шерифа Джона Бейкера».
Ник указал карандашом на имя и вопросительно поднял брови.
— Да, это я. А ты кто?
«Ник Андрос», — написал Ник и просунул руку сквозь прутья решетки.
Бейкер покачал головой.
— Я не буду с тобой здороваться за руку. Ты и глухой к тому же? Что случилось с тобой этим вечером? Доктор Сомс с женой чуть не переехали тебя, как полено.
«Избит и ограблен. Рядом с баром Зака».
— В этом притоне такому пареньку, как ты, делать нечего. Тебе и пить-то еще рано.