Необходимые вещи

— Не бойтесь, дорогая. Я не трону волоска на вашей голове. Если только вы будете вести себя спокойно… и не двинетесь с места…

И Полли успокоилась. Она не двинулась с места. Она стояла, сложив руки (все в тех же теплых варежках) на груди, и позволила мистеру Гонту надеть цепочку на шею. Он сделал это с нежностью отца, опускающего фату на лицо своей дочери-невесты. Ей показалось, что она далеко от мистера Гонта, от Нужных Вещей, от Касл Рок, даже от себя самой. Ей казалось, что она стоит одна-одинешенька в песчаной пустыне, под выцветшим от беспощадного солнца голубым небом, вдали от всего живого.

«Азка» стукнулась с легким лязгом о замок молнии на кожаной куртке.

— Вложите ее внутрь, под куртку. А когда придете домой, спрячьте под блузку. Ее для максимального эффекта надо носить как можно ближе к телу.

— Я не могу вложить ее под куртку, — словно, в полусне произнесла Полли. — Там молния, а молнию я расстегнуть не сумею.

— Нет? А вы попытайтесь.

Тогда Полли сняла одну варежку и попыталась. К своему великому удивлению она обнаружила, что в состоянии настолько сблизить подушечки большого и указательного пальцев, чтобы ухватиться за язычок молнии и потянуть его вниз.

— Ну вот, видите?

Маленький серебряный шарик упал на блузку. Он казался очень тяжелым и неудобным. Полли думала: что там может быть внутри, что производит такое шуршание? Нечто вроде травы, сказал Гонт, но звук не походил на шорох сухих листьев или порошка. Ей казалось, что внутри шуршит тяжелая пустота. Похоже, мистер Гонт понял ее неприятные ощущения.

— Вы привыкнете, и скорее чем предполагаете. Поверьте мне.

Где-то вдали, в тысячах миль, как показалось Полли, снова завыли сирены. Они гудели, как обеспокоенные мухи.

Мистер Гонт отвернулся, и как только его взгляд соскользнул с ее лица, Полли стала понемногу приходить в себя. Она была несколько озадачена, но чувствовала себя при этом совсем неплохо. Как будто только что пробудилась от спокойного глубокого сна. Ощущение дискомфорта и беспокойства полностью прошло.

— Руки все еще болят, — сказала она, и это было правдой… но так ли сильно они болели? Ей показалось, что наступило некоторое облегчение, но, может быть, только показалось… Скорее всего Гонт ее загипнотизировал, убеждая принять «азку». А еще, вероятно, могло сказаться тепло помещения после уличного холода.

— Я, конечно, сомневаюсь, что обещанный эффект будет незамедлительным, — сухо произнес мистер Гонт. — И все же попытайтесь. Обещаете, Полли?

Она пожала плечами.

— Хорошо.

В конце концов, что она теряет? Шарик такой крохотный, что вряд ли будет выпирать из-под блузки или свитера. Ей не придется давать объяснения, если его никто не заметит, и это замечательно. Розали Дрейк была бы крайне удивлена, и Алан, суеверный не более, чем высохшее дерево, наверняка посмеялся бы над ней. А что касается Нетти… ну Нетти потеряла бы дар речи, если бы узнала, что Полли нацепила одну из магических безделушек, о которых она без конца читает в своем любимом журнале «Взгляд В Себя».

— Его нельзя снимать, — продолжал мистер Гонт. — Даже в душе. Да в этом и нет необходимости. Вещица серебряная и не подвержена ржавчине.

— А если сниму?

Гонт покашлял в кулак, как будто растерянно.