— Алан? — Полли легонько постучала костяшками пальцев по его лбу. — Ау! Где ты?
Он взглянул на нее и улыбнулся.
— Я здесь, Полли.
На ней был темно-синий джемпер с такого же цвета шейным платочком, который она повязала перед началом похорон. Теперь же платочек был развязан и Полли расстегивала две верхние пуговки белой блузки, надетой под джемпер.
— Еще, — подзуживал он. — Мы требуем полного стриптиза.
— Хватит, — наигранно-сурово произнесла Полли. — Мы находимся в самом центре Мейн Стрит, а на часах половина третьего дня. И к тому же мы с тобой возвращаемся с кладбища, позволь напомнить.
Алан удивился.
— Неужели уже так поздно?
— Если полтретьего — поздно, то — поздно.
Она постучала пальцем по его запястью.
— Ты когда-нибудь смотришь на ту вещь, которую носишь на этом месте?
Алан взглянул, куда ему указали, и решил, что теперь уже ближе к без двадцати три, чем к половине. Уроки в школе заканчиваются в три. Если он хочет успеть к тому времени, когда выйдет Брайан Раск, надо ехать немедленно.
— Дай-ка мне взглянуть на твой амулет, — попросил он. Полли вытянула из-под блузки цепочку с азкой и держала ее на ладони, но как только Алан потянулся, чтобы дотронуться, сразу сжала пальцы.
— Э-э-э… знаешь, лучше не надо трогать.
Полли улыбалась, но Алан понял, что она испугалась его порыва.
— Может нарушиться связь или что-нибудь в этом роде.
— Господи, Полли, ну что за чушь! — Алан почувствовал, что раздражен.
— Слушай, давай поговорим откровенно. Хочешь? — В голосе снова появилась гневная нотка. Полли пыталась ее сдержать, но она никуда не желала деваться. — Тебе говорить легко. У тебя дома нет специального телефонного аппарата с большими кнопками и тебе не выписывают огромные дозы перкодана.
— Эй, Полли! Это…
— Никаких «эй, Полли». — На скулах у нее зацвели красные пятна. Частично этот гнев, подумает она позже, возник потому, что еще в воскресенье она чувствовала и думала так же, как Алан сегодня. С тех пор многое изменилось, и справиться с этой переменой она была не в силах.