— Ничего не хочу слушать. Либо я получаю «джип», либо сообщаю Гюнтеру, что вы — предатель, преднамеренно снабдили меня ганнитским словарем и продали несколько скрываемых Корпорацией ходов в здешней игре. Я могу на диво убедительно врать, Энгел, это моя работа.
Энгел ничего не ответил. Кеннеди заметил, что ногти на его руках сильно обгрызены. Он ощутил прилив жалости к лингвисту, но время для жалости было неподходящим: Корпорация не тратила время на жалость, и он не мог себе этого позволить.
— Так я получу «джип»?
А Энгел все молчал.
Наконец он со всхлипом втянул воздух и сказал:
— Да, черт бы вас побрал.
— Без подвоха?
Энгел кивнул. Кеннеди поднялся.
— Спасибо, Энгел. И послушайте: я совсем не хочу вам навредить. И сам занимаюсь всем этим только потому, что просто обязан; и на горло вам наступаю потому, что только до вашего горла могу добраться, но искренне сожалею, что приходится прибегать к таким грязным методам. Если все пойдет хорошо, Гюнтер никогда не узнает ни о словаре, ни о «джипе».
— Приберегите свои извинения, — сказал Энгел. — Во сколько вам нужен будет «джип»?
Кеннеди выехал сразу после общего затемнения: купол скрывался в ночи, и слабый свет Ио, а также более яркое свечение, исходившее от Юпитера, только еще плотнее закутывали аванпост в скрещивающиеся, набегающие одна на другую тени. Замкнув за собой двери герметичной кабины «джипа», Кеннеди проверил исправность скафандра, количество зарядов в позаимствованном на базе пистолете, убедился, что не забыл словарь. Энгел открыл для него ворота шлюза.
— И запомните, — передал ему Кеннеди уже через шлемофон, — я предполагаю вернуться к 6.00. Позаботьтесь о том, чтобы быть тут вовремя и впустить меня обратно, причем без свидетелей.
— Я буду на месте, — сказал Энгел. — И, надеюсь, без свидетелей.
Селение ганнитов располагалось в одиннадцати милях к востоку от аванпоста. Кеннеди знал, что у них цикл сна и бодрствования составляет 32 часа, и оставалось только надеяться, что он застанет их неспящими. В противном случае возможности поговорить с ними ему больше могло не представиться.
Вести «джип» оказалось нетрудно: он был оснащен компасом и указателем маршрута, поэтому прошло не более двадцати минут, как вдали, между двух похожих на грозные клыки скал, показалось селение аборигенов. Оно располагалось, как и можно было ожидать, на берегу широкого быстрого потока углеводородов. Дома представляли собой слепленные по нескольку штук вместе маленьких куполообразных игл, которые были сложены из голубоватых ледяных блоков; при приближении к селению стали видны и сами ганниты. Кеннеди увидел, что они прервали свои занятия и с подозрением стали вглядываться в темноту.
В сотне ярдов от берега реки он выключил двигатели, загерметизировал скафандр, пристегнул пистолет, положил в карман словарь и вылез из «джипа». Затем пошел к реке, где примерно полдюжины аборигенов забрасывали сети и лесы.
Приблизившись, он увидел, как один из них выдернул свою лесу с уловом — мясистым рыбоподобным существом со свирепыми красными глазками и короткими толстыми плавниками. На лице ганнита не отразилось никакой радости, он просто вышел из воды и положил пойманную рыбу в кучу выловленных раньше. Ловля шла ради добычи пропитания, а не для удовольствия, поэтому проявления радости при поимке каждой новой рыбы были бы неуместны — только неудача могла вызвать печаль.
Все аборигены казались Кеннеди на одно лицо. Теперь он уже не был так уверен, что отыщет тех троих, что посещали аванпост неделю назад.
— Я — Друг, — сказал он медленно и раздельно по-ганнитски. Нерешительно вокруг него собрались те, кто меньше других был занят с сетями. Он переводил взгляд с одного безносого нелепого лица на другое, и оставалось только надеяться, что аборигены лучше различали землян, чем он ганнитов. Так и оказалось. Один сказал:
— Ты — новый.
ebooksa