Раритетные принцы

— Сама виновата, никто не просил тебя этого делать. И зачем ты это сделала?!

— Чтобы ты понял, каково это! Тебе не пришло в голову, что это неприятно, когда ты пригвоздил меня?

— Так было нужно! — в который раз повторил он, утомившись объяснять.

— А теперь нужно так! Спесивый самец! — бросила ему в лицо Джейн, за что получила взгляд, подобный драконьему, когда тот собрался спалить деревню. — Ты слишком возносишься и много о себе думаешь, пора приземлиться!

— Я не думаю о себе ничего, а то, что я позволяю себе часто руководить, так лишь потому, что я принц! И я наследую Винросу, если я не буду командовать, то у меня не будет авторитета, а это значит, что тут не будет порядка!

— Принц! — захохотала Джейн. — Двух десятков домов, многие из которых заброшены? Излишки гордости для такой маленькой должности, будь проще.

— А ты кто такая, чтобы так себя вести? — прищурился Тэррос, схватив её за подбородок, и силой заставив смотреть на него. Мощь его пальцев показалась девушке нешуточной, и она сглотнула набежавшую во рту слюну. — Единственная доченька любящих родителей? Первая красавица класса в двадцать пять человек, из которых всего половина девчонок? Это великая заслуга? Откуда высокомерие? Если бы ты не превратилась в вампирессу, то к тебе не было бы никакого интереса с нашей стороны, с тобой вообще не произошло бы ничего исключительного, кроме того, что ты валандалась бы по клубам до конца университета, в который поступила бы в следующем году. В этих клубах к тебе бы, как пчелы на мед, липли всякие подвыпившие парни, пусть их даже было бы очень много, но им нужно было бы одно — переспать с тобой. Потому что ты красивая. Но красота твоя — временная, и ты сама проживешь дольше, чем она. И всё, что ты можешь сейчас — это выпендриваться дарованной природой внешностью, потому что, видимо, ничего иного дать не в состоянии! Не понимания, не любви, не заботы и ласки, которые есть даже у Мин!

— Ну, так и иди к Мин, что ж ты на мне-то сидишь! — крикнула Джейн, охолонутая, как ледяной водой, правдивой тирадой вожака молодёжи. Она не могла признать, что его слова — истина, но понимала это в глубине души.

— Так откуй меня — слезу! — отпустил её лицо Тэррос, и она им показно мотнула, излучая презрение.

— Слезь — откую! — они оба посмотрели в дальний угол. Цепь дотуда не дотянется, а, значит, что не дотянется дотуда и сам пленник. Но дать волю своей пленнице он не собирался. После всего к ней не было доверия. Она оставит его тут и запрет дверь, чтобы и родители, и тётя с дядей не слышали, как можно дольше.

— Замкнутый круг, да? — выдохнул Тэррос, немного успокоившись. По крайней мере был и плюс в его положении: под ним лежала прекрасная девушка, чьи бедра были обхвачены его ногами, а её высоко вздымающаяся при дыхании грудь раскрылась перед его взором, обтянутая футболкой. — И я без тебя знаю, что такое быть прикованным. Ты думаешь, меня никогда не оставляли на этом поводке? Ты ошибаешься, потому что ничего обо мне не знаешь.

Джейн, меняясь в настроении, украдкой на него поглядела. Ей как-то не приходило в голову, что в этом маленьком, забытом Богом мирке вампиров, могут быть драмы и трудности.

— Зачем тебя сажали под замок?

— Потому что я хотел выйти днем, — без лишних интонаций выдал Тэррос и повел носом. — Не спрашивай причин. В жизни почти каждого вампира бывают подобные моменты. Иногда мы устаём от мрака ночи, в которой живем, а те, кто не устают от него, сталкиваются с непроглядным мраком человеческих душ, после которого жизнь тоже теряет краски.

— Мне жаль… — немного пристыженная своими выходками, Джейн однако не захотела растаять полностью. Гонор и нрав, как имманентные её сущности, не затихали надолго. — Надеюсь, что меня до такого не доведут!

— Никто тебя не доводит ни до чего, кроме тебя самой. — Внезапно Тэррос слез с неё и, опрокинувшись на спину, лег рядом, уставившись в потолок. — Хочешь — ступай.

— За ключом? — приподнялась на локтях девушка.

— За чем хочешь, — вампир сомкнул веки. — Я не могу тебе повелевать, хоть ты и принята в нашу семью. Потому что я не собираюсь приказывать женщине, в которую влюблен.

Джейн вздрогнула. Его признание было неожиданным, но очень чувственным. Ей много раз объяснялись в любви, дрожащими голосами и в записочках, переданных через парты в классе, но так, по-взрослому, обдуманно и проникновенно — никогда. Тэррос лежал, вытянувшись, в черном брючном костюме, с темно-синей рубашкой без галстука, отчего ошейник на его шее смотрелся ещё зримее. Он был очень красив, как мужчина. Не меньше, чем она, как женщина. Умом она стала понимать, что он ничуть не хуже её, а, поскольку кроме внешности имел титул и своеобразное благородство то, пожалуй, и лучше. Он был прекрасен в этом холодном отказе от власти над ней. Наклонившись над ним, Джейн коснулась его губ своими, украдкой, медленно, но как можно незаметнее, боясь, что он слишком почувствует её поцелуй. Она хотела просто попробовать, но не затягиваться.

— Что теперь мне ожидать? — спросил он, всё ещё не открывая век, когда она подалась обратно. — Наручники?