А когда заходила речь о вере, то отшучивался:
– Поверим, когда умрем и проверим.
…Наташа вбежала в операционную и увидела там дежурного врача-анестезиолога Демина Сергея Петровича. Выдохнула из себя:
– «Срочно!» – и была остановлена насмешливой репликой:
– Суетиться барышня нужно, когда блох ловишь.
Демин мог бы сказать еще чего позабористей: он был известным циником и не раз вводил Наташу в краску.
Кабинет главврача находился в противоположной стороне от операционной и, когда Битюгин поравнялся с подъемником, из него выкатили носилки с Адамовым.
Он вошел в операционную вслед за каталкой. Перекинулся с дежурным хирургом Труновым несколькими фразами, насчет состояния потерпевшего, и вскоре в хирургическом отделении началась будничная работа.
Адамов так и не пришел в себя после того, как его прооперировали и «сшили».
Трунов, снимая с рук резиновые перчатки и обращаясь к Наташе, сказал:
– Интересно, как там у Моуди… Он, – Трунов кивнул на Адамова и выразительно обвел рукой операционную, – где-то он: здесь, витает и поглядывает, что мы с его телом делаем.
Битюгин поглядел на него, усмехнулся, но ничего не сказал. Рассуждение о Моуди услышал Демин и откликнулся:
– Дурь все это несусветная. Ни хрена он не видит и не чувствует. Вот когда сознание вернется, ежели, конечно, вернется, тогда…
Что «тогда», он не договорил. Адамова повезли в реанимационное отделение, туда же ушел и Демин. В операционной остались Наташа и Трунов. Наташа ему нравилась, и он при каждом удобном случае стремился показать ей свою эрудицию. Вот и сейчас он развил свою мысль:
– «Колобок» раньше этого Моуди понял, что душа человеческая может слышать и видеть, вот он и разговаривает с душой.
Трунов, помогал прибрать Наташе операционное отделение. Он был на два года старше Дягилевой и учился с ней в одном институте. Так что и в больнице работал уже два года, как любил говорить, «кое-что повидал»…
– Вы, что, серьезно?
Наташа не могла привыкнуть и все время называла Трунова на «вы», хотя тот несколько раз говорил ей, чтобы она обращалась к нему запросто. Наташа пробовала, привыкала, но нет – нет да и путалась в разговоре, то и дело переходя с вы, на – ты. Да и сам Семен Валентинович путался в местоимениях.
– Это, Наташа, вопрос мировоззренческий. Я, как ученик Битюгина…
И тут Трунов осекся, поскольку понял, как не естественно и выспренно звучат его слова в присутствии молодой девушки.