– А что вы знаете о его семье? У него были братья или сестры?
– Нет, Уэйд единственный ребенок. Никаких племянников или племянниц, кузенов и прочей родни. Отец и мать прожили всю свою жизнь в Бостоне, как и мои, но умерли очень рано. Мать – во время грозы. Так испугалась грома, что у нее случился инфаркт, и остановилось сердце. Вот нелепость то! Я раньше часто думала о ней. Не хотела бы умереть вот так…. А отец покончил с собой через полторы недели – не справился с горем. Та фотография, которую украли, была сделана незадолго до этих печальных событий. Так что мы с семьей ездили на похороны дважды. Нелегко, знаете ли…. Уэйд всегда считал, что родители обиделись на то, что он переехал в другой город, и потом после их смерти еще очень долгое время чувствовал себя виноватым. Ходил чернее тучи. Я думала, он себя изведет. Да вот, в общем-то, и все.
– Ну хорошо… – немного безразлично заключил Гарри, как будто вся эта информация не особо-то и нужна. – А скажите, есть ли у вас на примете люди из прошлого, которые могли бы это сделать? Может ухажеры?
– Нет. – твердо ответила Кристин. – Я никогда не морочила другим голову, поэтому вряд ли. Тем более, очистить желудок, поесть или в каком там порядке это происходило… – такое не может сделать простой ухажер.
– Безумный ухажер? – предположил Гарри.
– Да нет, шериф, люди из моего прошлого на такое не способны. Но тем не менее, фотография украдена, и я теперь не чувствую себя в безопасности.
– Я вам обещал патруль. – напомнил Гарри.
– Я помню. Просто все это странно. Понимаете, никто и никогда не обращался так с едой, кроме… моего мужа. Все упаковки разорваны и скомканы. Пили прямо из пакета. Крошки только у холодильника… Уэйд любил есть у раскрытого холодильника, пока тот не пищал. Я столько раз ругалась на него, и тогда он шел по дому, оставляя, естественно, крошки повсюду – и я снова орала…. Просто всё вот это заставило меня вспомнить. – глаза Кристин покраснели.
– Миссис Стивенс, – сказал Гарри, поднимаясь. – Простите, я не хотел ворошить ваше прошлое. Я просто думал, это пригодится.
– Пригодилось?
– Пока не знаю. Поглядим…. А пока пусть патруль подежурит у вашего дома. – он выставил ладонь вперед – Не провожайте. – и Кристин молчаливо кивнула.
Меж тем Гарри связался с патрулем и отдал распоряжение. Потом он залез в свой черный Форд, и достав из бардачка дорожную карту, развернул на нужной странице. Вермингтон. Гарри упер туда указательный палец и прочертил линию до Эшвиля, затем до Бостона и вернулся. Получился неровный треугольник. Да, придется помотаться, но всё это было слишком интересно, чтобы корчить из себя изнеженную недовольную барышню, подумал шериф.
Это попахивало настоящим расследованием. Возможность зайти за прежние рамки, касающиеся только местных разборок. Он чувствовал, что в его жизни происходит нечто значительное. Плохое или хорошее – неважно.
Был воскресный вечер, и Уэйда только что покормили ужином. Надо сказать, он довольно неплохо провел вчера и сегодня. Ну а что… во-первых, он чувствовал себя в безопасности от этого странного мира, от решений, которые надо принимать; во-вторых его жена – самое дорогое в жизни – оказалась жива; а в третьих, ко всему прочему, еще и неплохо кормили, да и кровать есть. У Уэйда конечно имелось достаточно в загашнике, чем заморочить себе голову, но он тщательно избегал этого – ждал Гарри. Знал, что его друг сейчас бросил все свои силы на разгадывание этого дела…. А сам думал только о Крис, о судьбе. О том, что даже побывал у нее дома, облевал туалет, потоптал цветы, поломал изгородь, обожрал и украл фотографию… – ничего не скажешь, молодец. Практически посватался… или пометил как пес, что, в общем-то, одно и то же в данной ситуации. Они обязательно должны встретиться. Это шанс начать все сначала. Подарок судьбы. Крис определенно любит его до сих пор, а иначе бы не держала украденный им снимок на видном месте… да и тот, что в спальне из выпускного альбома, где он такой молодой и горячий. Так что всё еще можно исправить. Больше его ничего не занимало, и сердце пело.
Очень странно, но эти выходные оказались чрезвычайно бедными на нарушителей. Только вчера вечером притащили пьяного в стельку и матерящегося Роба Белена. Дэнис казался трезвее, но это не помешало ему горланить полночи под окнами, чтобы брата выпустили. И надо сказать, ему это сошло с рук, потому что, если бы и его взяли, то братья разнесли бы участок к чертовой бабушке. Уэйд по чистой инерции поздоровался с Робом, но тот лишь растеряно и непонимающе кивнул. В старые времена, это место ломилось от пьяниц и дебоширов. Особенно жаркими были ночь на субботу и на воскресение. А сейчас?.. Роба выпустили этим утром трезвого и бледного от похмелья и стыда, и больше никто не составил Уэйду компанию. Осталось только дождаться Гарри.
Около десяти вечера Уэйд услышал шаги. Кто-то пришел. Быть может это Гарри или Тим, который сегодня снова дежурил и время от времени выгуливал Крекера. Хотя у него очень быстрые и легкие шаги – в них чувствуется суета, а тот, кто сейчас приближался, шагал спокойно и уверенно, утопая тяжелыми ботинками в дощатом полу. И, да, он приближался. Не Гарри, нет, хотя у шерифа тоже была довольно уверенная походка, но он никогда не пытался сделать
Наконец, дверь открылась, но стоящий по-прежнему не попадал в угол зрения Уэйда, которого в свою очередь била мелкая дрожь. В комнату стремительно что-то влетело… он даже не понял что, а когда рассмотрел… закричал.
–
То, что лежало перед его камерой, еще совсем недавно носило имя Крекер. А сейчас… утверждать что-либо по этому поводу с уверенностью не осмелился бы даже Джеймс Ноуэл. У пса были связаны лапы, словно у жертвенного барашка, а на разбитой чем-то тяжелым морде с трудом различались глазные впадины. В районе ребер прослеживался сильный провал, как если бы они вогнулись в обратную сторону. В общем зрелище резало глаза в своей чудовищности… как будто собаку сначала связали, а потом били чем-то тяжелым, пока та не издохла – может битой, может еще чем…. Уэйд чуть не заплакал. Он лишь надеялся, что первый удар пришелся по голове и отключил несчастного пса. Животные всегда были ему как-то милей, чем люди. Может потому, что они беззащитные, доверчивые и не подлые.
В сердцах Уэйд со всей силы ударил в стену позади себя. Кажется больше он не испытывал страха, только злость и странное желание разорвать того, кто это сделал.
ebooksa