Последний Поезд с Платформы “Погибель”

— Воды… — прошептала девушка.

Рука пожилого человека с пигментными старческими пятнами протянула кожаный бурдюк. Лоусон принял его, снял крышку и — так осторожно, как только мог — поднес бурдюк к губам раненой. Ей удалось выпить совсем немного, большая часть жидкости сбежала по ее подбородку. Лоусон протянул бурдюк обратно.

— Спасибо, — кивнул он, борясь с собой.

— Сожалею, что она в таком состоянии, — сочувственно проговорил проводник. Он вернул бурдюк на полку, с которой достал его. — Кто из этих парней ее ранил?

— Тот, кому пришлось расплатиться за это собственной рукой, — хмуро отозвалась Энн.

— Вы обо мне? — заговорил Ребинокс. — Черт, я не виноват, что Дьюс ее толкнул! Я не собирался стрелять в девчонку!

— Но ты выстрелил, — парировал проводник. — И я бы с радостью выбил тебе пару зубов вдобавок к этому!

— Ну, так давай, папаша! — Ребинокс начал подниматься со своего места, на лице его отразилась подлая и глупая гримаса. — Я тебе задницу надеру и с одной клятой рукой!

— Сядь, — Матиас потянулся наверх и дернул Ребинокса за ворот куртки. Голос его при этом звучал призрачно, почти слабо. — В этом нет смысла, Джонни.

Ребинокс вырвался. Его щеки раскраснелись, и сросшаяся бровь опустилась угрожающе низко.

— Нет смысла? Нет смысла? Черт, да нам всем скоро на шею мексиканский галстук накинут, а мы просто сидим здесь и ничего не делаем! Дьявол тебя задери, Дьюс, ты должен был присматривать за нами! В прежние времена мы на таких молодцов сами петлю набрасывали и внутренности им наизнанку выворачивали! Мы бы захватили этот клятый поезд! А теперь — посмотри на нас, Кенни! — он обратился к своему второму партнеру, стараясь подключить его к своему восстанию. — Нас сгрузили сюда, как послушные мешки с углем, и мы сидим, размазываем дерьмо по штанам! Где это видано?!

Преско не ответил, продолжая глядеть в пол.

— Ну, — продолжил Ребинокс. — Вы оба можете отправиться собакам на корм, но я, по крайней мере, выбью дурь из этого старикашки!

— Давай, попробуй, малыш, — ухмыльнулся проводник, и лицо его раскраснелось от злости, на висках надулись желваки, брови дернулись. Он полностью повернул свой широкий торс к противнику, руки сжались в кулаки. Ноги его приняли широкую стойку, словно для рукопашного боя. — Один удар Славного Джорджа Гантта, и твоя голова улетит на луну!

— Сядь, — повторил Матиас.

— Похоже, пора прибраться тут и начать с этого мусора! — Ребинокс оскалился, показав свои плохие, позеленевшие зубы и ожег взглядом Эрика Кавано. — Я говорил, нам не следует брать его с собой! Посмотри, куда он нас привел!

— Сядь, дикси[11], — строго произнес Лоусон. Он поднялся, отбросил полы пальто и показал два своих пистолета. Разумеется, никто, кроме Энн, не знал, что кольт с рукоятью из пожелтевшей слоновой кости, висящий с левой стороны, был заряжен шестью серебряными пулями, смоченными святой водой и освященными его знакомым священником, отцом Джоном Дейлом. Серебряные ангелы — как он их называл — могли убить человека, да, но они были припасены специально, чтобы проникнуть в череп члена Темного Общества и сжечь тварь изнутри, превратив его в пепел. Также во внутреннем кармане пальто Лоусона покоился дерринджер с двумя освященными патронами. — Сядь, я сказал.

Повторив свой приказ, Тревор положил руку на рукоять кольта с палисандровой рукоятью.

— Ты же не станешь стрелять в безоружного человека! — Ребинокс отшатнулся назад. — Ты не из того теста! У тебя кишка тонка!

— Мы с тобой несколько по-разному смотрим на мужество. Энн, какое ухо мне ему отстрелить?