Чапек. Собрание сочинений в семи томах. Том 2

— Пойдем, — шепнула княжна, увлекая Прокопа к беседке. И вот они сидят там и не осмеливаются целоваться, потому что где-то поблизости мокнет под дождем Хольц.

— Руку, — вполголоса потребовала княжна и сплела горячие пальцы с узловатыми, разбитыми обрубками Прокопа. Приласкалась:

— Милый, милый… — Но тут же строго: — Ты не должен так смотреть на меня при людях. Тогда я перестаю сознавать, что делаю. Вот погоди, брошусь когда-нибудь тебе на шею, господи, какой будет срам! — Княжна даже содрогнулась. — Ходили вы вчера к девкам? — спросила она вдруг. — Ты не должен, ты теперь — мой. Милый, милый, мне это так тяжело… Почему ты молчишь? Я пришла сказать, чтоб ты был осторожен. Mon oncle Шарль уже следит… Вчера ты был великолепен! — Торопливое беспокойство зазвучало в ее голосе. — А тебя всегда сторожат? Везде? Даже в лаборатории? Ah, c"est bête![156] Когда ты вчера разбил чашку, я готова была поцеловать тебя — так чудесно ты злился. Помнишь, как ты тогда, ночью, словно с цепи сорвался… Тогда я пошла за тобой, как слепая, как слепая…

— Княжна, — хрипло перебил ее Прокоп. — Вы должны сказать мне… Или все это… только… каприз высокородной дамы, или…

Княжна отпустила его руку:

— Или?

Прокоп поднял на нее отчаянные глаза.

— Или вы только играете со мной…

— Или? — протянула она, с видимым наслаждением терзая его.

— Или вы меня… до известной степени…

— Любите, так? Послушай. — Она закинула руки за голову, глянула суженными глазами. — Когда мне однажды показалось, что я… что я влюбилась в тебя, понимаешь? Влюбилась по-настоящему, до смерти, как сумасшедшая — я попыталась… уничтожить тебя. — И она щелкнула языком, как щелкала тогда, подзывая Премьера. — Я никогда не смогла бы простить тебе, если б влюбилась в тебя.

— Лжете! — возмущенный, крикнул Прокоп. — Теперь — лжете! Я не мог бы снести… снести одно помышление, что это… только… флирт. Вы не так испорчены! Неправда!

— Если ты это знаешь, — тихо, серьезно сказала княжна, — зачем же спрашиваешь?

— Хочу сам услышать, — требовал Прокоп, — хочу, чтобы ты сказала… прямо… сказала мне, кто я для тебя. Вот что я хочу слышать!

Княжна отрицательно покачала головой.

— Я должен это знать, — скрипнул зубами Прокоп. — А не то… не то…

Княжна слабо усмехнулась, положила руку на его сжатый кулак.

— Нет, пожалуйста, не проси, не проси, чтоб я сказала тебе это.

— Почему?

— Потому что тогда у тебя будет слишком много власти надо мной, — тихонько объяснила она, и Прокоп затрепетал от счастья.