— Мы не мешаем вам… не мешаем тебе работать? — бесцельно осведомился он.
— Нисколько, — ответил Прокоп, разминая в пальцах инфузорную землю.
— Что ты делаешь?
— Взрывчатые вещества. Попрошу вон ту бутылку, — обратился он к княжне.
Та подала бутылку, демонстративно промолвив:
— На, возьми.
Рон вздрогнул, как от удара; но внимание его уже захватили быстрые, хотя и предельно точные, осторожные движения, с какими Прокоп капал чистой жидкостью на комочек глины. Откашлявшись, дядюшка спросил:
— От чего оно может взорваться?
— От сотрясения, — не переставая отсчитывать капли, ответил Прокоп.
Рон повернулся к княжне.
— Если ты боишься, oncle, можешь не ждать меня, — сухо проговорила она.
Покорный судьбе, он уселся, постучал тросточкой по жестянке из-под калифорнийских абрикосов.
— А тут что?
— Это ручная граната, — пояснил Прокоп. — Гексанитрофенилметилнитрамин и гайки. Взвесь-ка на ладони.
Рон смешался.
— А не было бы… уместнее… вести себя более осторожно? — спросил он, вертя в пальцах спичечный коробок, взятый с лабораторного стола.
— Безусловно, — согласился Прокоп, отбирая у него коробок. — Это — хлораргонат. С ним шутки плохи.
Рон нахмурился.
— Все это… производит на меня довольно неприятное впечатление запугивания, — резко заметил он.
Прокоп бросил коробок на стол.