Книга Тьмы

– Не смотря на распространенное мнение о ненужности заключать брак «наверху», те же ЗАГСы играют не последнюю роль. Это инструмент давления на разум, наделение обязанностью и подавление эго. Создание правил игры и условий победы, что заражает партнеров интересом. Простой ритуал, но навсегда оставляет в подсознании свой отпечаток. Но – чем дальше развивается человечество, тем более эгоцентричными становятся индивидуумы. – Я загружал птицу информацией, отвлекал ее внимание, а сам незаметно привязывал к ней энергоканалы. – Раньше людям хватало при свидетелях назвать друг друга мужем и женой, затем для этого потребовалось «присутствие» Бога, теперь – законный документ. Сейчас людей не удивить документом с печатью, ведь они повсюду. Бумажку из ЗАГСа легко могут спутать с туалетной бумагой. Парни знакомятся с девушками так часто и регулярно, что иной раз забывают их запомнить. Доступность секса убивает весь интерес к партнеру и к любовной игре. А на заповеди богов плюют даже верующие, если где-то рядом зазвенело серебро.

Современный мир сжался до размеров нескольких часов полета авиалайнера, нескольких миллисекунд пинга, нескольких самых важных мегаполисов. В этом маленьком объеме человек стремится к личному пространству, независимости, одиночеству. И разум реагирует на такое желание: он ищет повод для свободы, ищет причину разрушить отношения и не создавать семью. Человек отправляется вглубь самого себя, только сам себе он интересен. Поэтому в партнере человек нарочно выискивает изъяны, дабы оправдать свои действия. А для того, чтобы проще было найти недостатки в партнере, подсознание изначально выбирает «не того». Как видишь, человек обманывает сам себя ради свободы, независимости и цельности убеждений.

В будущем количество матерей-одиночек будет катастрофически расти, что приведет к распространению искусственных инкубаторов и полной или частичной потери функции естественного детопроизводства. Идея инкубаторов продержится недолго и впоследствии останется лишь в качестве бесперспективного государственного проекта. Для сохранения вида человечеству придется искать способ останавливать старение, лечить все болезни или каким иным способом достигать бессмертия. Жителей планеты станут помещать в сверхзащищенные, стерильные капсулы с настроенной инфраструктурой, общаться и контактировать они смогут лишь в виртуальном мире или в каком-то другом виде искусственного пространства.

Мой рассказ впечатлил птицу. Идея виртуальной жизни в исполнении художников нашего века – «Матрица», «Суррогаты» и пр. – порождает в человеке чувство протеста из-за нескрываемого волеподавления и искусственности. Но птица забыла – мир вокруг нее уже искусственно создан умами прошлого и настоящего.

– Я даже не знаю, человек ли ты вообще? Ты так уверенно говоришь о любви, – птица в свойственной женщинам манере вернула разговор в чувственную область, – будто сам воспитал ее.

И правда: человек ли я еще?..

– Да!

– Хорошо, я остаюсь. Но я буду сожалеть об этом, – сдалась, наконец, птица. Последние нити она привязывала уже сама.

– У тех, кто никогда не сожалел о том, что действовал по зову сердца, должны полностью отсутствовать мозги, – заключил я.

Сияние личного света Юли вернулось в прежнюю яркость. Конечно, это не было сиянием – в Тени никакого света не существует (за исключением дочки Вики – Светланы, но это скорее особенности моего восприятия). Вернее – существует, но у человека отсутствуют или очень атрофированы органы, которым он мог бы зафиксировать свет в Тени. Я все видел – но не глазами.

Грудь Юли судорожно задергалась, неумело и жадно выпивая воздух. Глаза широко раскрылись, словно впервые увидели этот мир. Люди, шокированные внезапным оживлением, кинулись к девушке, заслоняя свежий воздух и ночное небо. Юля мотала головой из стороны в сторону, молчала на все вопросы и вообще, кажется, не замечала окружающих. Девушка устремляла взгляд на то место, где стоял я, пытливо-вопросительный взгляд, но так никого и не увидела. В ее мутном сознании стерлась память о нашем разговоре, но остаточное мистическое чувство все еще оставалось в ней.

Глава 18

Наш план сработал – на следующий день весь город только и говорил, что о «Седьмой тропе» и о слухах, будто группа собирается выступить в Невинке. Слухи эти подпитывались внезапно появившимися на улицах микроавтобусами с логотипами телевизионных каналов, воздух над городом тревожили несколько вертолетов. Полиция активно проверяла паспорта на улицах и транспортные средства, прибывающие в город. Но в этом они явно опоздали – вчерашние террористы и были теми, кто хотел сорвать свой религиозно-политический куш на выступлении «Седьмой тропы». Короче говоря, это бомба в телевизоре «Горизонт» – предназначалась для нас. Не буду гадать, как «Мусульманское общество» узнало о концерте. Но этот факт еще больше усугубил чувство вины перед Светой и Викой.

В Невинке ожидали праздника. С соседних городов и деревень стягивался народ, чтобы успеть попасть на шоу. Люди заранее занимали места на стадионе – концерт проходил на бесплатной основе, а желающих насчитывалось столько, что спортивное сооружение могло с легкостью лопнуть.

Находиться дома в этот день было крайне глупо – толпа фанатов оккупировала мой подъезд, так что соседям пришлось вызвать несколько нарядов полиции, чтобы навести порядок. С помощью Тени я покинул родовое гнездо и уехал на некоторое отдаление от города. Закипевшие вдруг улицы Невинки стали мне отвратительны. Коллегам я сказал, что прибуду на концерт отдельно. Лишних вопросов по этому поводу не возникало.

В шесть часов вечера я вернулся в город. Стадион и примыкающая территория уже были забиты народом. На площади перед входом установили большой экран для видеотрансляции, где собрались те, кто не успел протиснуться на трибуны. В небе кружили квадрокопреты информационных агентств. К стадиону были стянуты все силы полиции и личный состав соседних военных частей. На входе были установлены металлоискатели и расставлены кинологи с собаками по всему периметру стадиона. Чиновники в этот день старались уйти от реальности: медитировали, забивались поглубже в наркотическое опьянение, зарывались в гору подушек или прятались по шкафам с одеждой. Словом, делали все возможное, чтобы не думать о том ужасе, который будет здесь происходить, и о том, во что превратится к концу представления спортивное сооружение и центральная часть города.

Позади нарастал визг сирены. Охрана засуетилась, толпу разбивали на две части, чтобы соорудить широкий коридор к воротам стадиона. Полицейский кортеж, стараясь создавать как можно больше шума, втиснулся на маленькую площадь. Между автомобилями с горящими проблесковыми маячками на крышах прибыл серебряный микроавтобус Mercedes с тонированными стеклами. Народ зашумел, приветствуя кумиров.

Я пробрался через оцепление и подошел ближе к транспорту музыкантов. Дверь микроавтобуса отошла в сторону и тут же площадь взорвалась очередью ярких фотовспышек. Охрана на миг дрогнула под напором фанатов. Группа выходила из машины в ореоле вспышек и приветственных криков. Коллеги и сами светились от счастья – от понимания своей значимости, от осознания того, что тебя ждут и тобой восхищаются. Поэтому мы любили делать сюрпризы публике и сваливались как снег на голову.

Находясь среди фанатов, я даже не подумал переместиться в Тень – меня и без того никто не замечал, внимание публики всецело уделялось кортежу и «коридору безопасности». А между тем радостные крики поутихли, когда дверь микроавтобуса захлопнулась и кортеж отправился куда-то на стоянку. Фанаты не досчитались одного музыканта. Сказать по правде, публика всегда уделяет больше внимания вокалисту, чем остальным участникам коллектива. Можно заменить ударника или гитариста – и гитара или барабаны все равно будут звучать как прежде. Но голос – это всегда уникальный инструмент, индивидуальный для каждого музыканта. Замените рояль скрипкой – и разница уже будет ощутимой. Поэтому не будет преувеличением заметить – фанаты разочаровались, когда не увидели меня. И я решил этим воспользоваться.

Нырнув в Тень, я залез на забор, огораживающий «коридор» и толпу, и вышел из теневой личности. Охрана бросилась было снимать рьяного поклонника, но застыла в нерешительности – меня узнали. Новый взрыв фотовспышек и еще больший – криков с площади.