–
И вдруг – они остановились. Затем послушно отступили друг от друга на шаг, на два, расходились все дальше, пока пространство между ними не заполнилось холодом. Внутренний огонь потухал, я старался дышать ровно и освободил голову от мыслей. Чувства и желания укрывались все глубже. Я начал твердеть. По телу разливалась корка металла – вроде той, что я изредка надевал на себя, стараясь оберечь от внешних воздействий свою внутреннюю сущность. Только эта была в сотни раз мощней и крепче. Настоящая броня. Об этой защите говорил Константин и напомнила Тьма.
Никаких сомнений больше не оставалось. Энергия, успевшая набраться во мне, придала решимости.
Удары осьминога больше не причиняли вреда. Несколькими резкими движениями я прорубился сквозь копья щупалец и оказался с чудовищем лицом к лицу. Я не испытывал наслаждения и не чувствовал торжества, когда колол мечом осьминога и тот заваливался на пол. Я не знал, что творилось в этот миг в душе порождения Хаоса – для меня это была пустота, наделенная особенной оболочкой.
Когда Света оказалась у меня в руках, пришло облегчение. Я прижал девочку к себе, и металлическая броня исчезла. Удерживать волков было очень трудно. Я понял – для того чтобы носить такую ментальную броню необходимо либо избавиться от волков, либо оставить только одного из них.
– Ты цела? В порядке? – спросил я, позабыв, что Светик не ответит мне, пока я в Тени. Мои слова для нее звучат, будто собственные мысли.
Света подняла голову и посмотрела на меня своими чудными, детскими, лучистыми глазами, полными чистоты и доверия. Таким взглядом не угощают первого встречного. Я со стыдом пытался отогнать от себя мысль, что несколько минут назад, укрощенный слабостью, желал ее гибели, и презирал себя за это. Света была не простым ребенком, в ней таилось что-то знакомое, родное. Должно быть, я чувствовал в ней Вику и проникался заботой к этому созданию. Яйцо дрожало, уткнувшись мне в плечо, а я радовался тому, что больше Светику ничто не угрожает. Наверно, в тот момент я впервые понял, что есть – любовь.
– Не смотри по сторонам, – сказал я.
Боль от ранений дала о себе знать почти сразу после победы. Стараясь унять дрожь, я опустился на пол. Яйцо у меня в руках мерно светилось, и этот свет успокаивал и дарил надежду. Энергия стремительно вытекала из меня по нитям Судьбы – удерживать ее не осталось ни воли, ни желания. Лишаясь силы, я чувствовал, что лишаюсь тяжкого груза.
Пространство Тени вновь исказилось, открыв восприятию новых чудовищ – на этот раз их было трое. Осьминоги заметили нас и медленно приближались. Я выставил перед собой меч, хотя не совсем понимал, как мы будем отбиваться сразу от троих. Света почувствовала мой страх и отчаяние и впервые за весь этот сумасшедший для нее день заплакала. Не так, как это обычно делают дети – от боли или желания привлечь к себе внимание. Она плакала по-настоящему, поливая солеными слезами всю мою рубашку, отчего свежие раны очень некстати дали о себе знать. Восприятие заволокло туманом. Я ожидал нападения каждую секунду, но осьминоги почему-то медлили. Они были уже совсем рядом, я поднял голову и увидел три пары горящих глаз.
– Отбой, здесь гражданские, – раздался голос.
Чудовища превратились в сотрудников ОМОНа, я осознал себя в какой-то развороченной квартире сидящим на полу. Света – большеглазое трехлетнее создание со светлыми кудрями – испуганно и странно глядела на меня.
В паре метров от нас лежал труп террориста с автоматом в окоченевших пальцах. Никаких следов насилия на нем не было видно: ни ранений от меча, которым я не смог бы причинить вред человеку даже при особом желании, ни даже ссадил и кровоподтеков. Казалось, он просто умер без видимых причин, но я не стал в этом разбираться. Противоположная стена была сплошь изгрызена следами от пуль, которые не достигли цели.
Меня настолько истощило сражение, что я непроизвольно выскочил из Тени.
– Раненые есть? – поинтересовался один в маске. Окровавленную рубашку от его взгляда заслоняла Света. Я ощупал себя, ни одной раны на теле больше не было – может быть, Светины слезы залечили меня? – и дал отрицательный ответ.
– Тогда на выход. – Затем отчитался в рацию: – Третий этаж чист.
Я поднялся на ноги и, не отпуская девочку, направился к двери. Погоня привела нас на другой конец дома. Я себе даже не представлял, о чем подумали сотрудники, когда увидели пробитые насквозь стены и потолки.
Двор стал еще оживленней: полиция, врачи, чиновники уже без страха ходили внутри оцепления. Особо смелые репортеры продвигались все ближе к месту происшествия. С бывшими заложниками работали следователи и психологи.
Как только мы в сопровождении людей в маске показались на улице, сразу привлекли к себе внимание. Отдавать девочку в руки специалистов и самому влезать во всю эту историю желания никакого не было. Я снова нырнул в Тень и укрыл в ней Свету.
– В подвале находится взрывное устройство. Замаскировано под телевизор «Горизонт» в коробке. Никто ее не охраняет, – сказал я омоновцам, моментально потерявших нас из виду. Эта информация запечатлелась в их подсознании, будто собственные умозаключения. Сотрудники тут же взялись за рацию и устремились в подвал.
ebooksa