–
Последнее, что я запомнил из той схватки с бабкой, когда пытался её задержать, – это жуткая боль в сердце от вонзённой туда ею сабли. И всё. Потом мои ощущения все враз оборвались. Всё вокруг в один миг куда-то исчезло.
Проговорив последнее, папа запнулся и опустил глаза. Помолчав совсем немного, он взъерошил себе волосы на голове руками и вновь поднял взгляд на Оксану и её маму:
–
И почти сразу я ощутил себя лежащим с закрытыми глазами на чём-то твёрдом. Уже без этой боли. Пошевелился, открыл глаза, увидел, что лежу в луже крови на полу. Встал. Боли так и не было. Наверное, поэтому я тут же и забыл про страшную рану у меня в груди, не придав ей вообще никакого значения. Да ещё потому, что в тот момент меня беспокоило совсем другое. Об этом другом тогда были все мои мысли. Я очень боялся за вас. Оглядевшись, я узнал нашу с тобой, Аня, спальню, где совсем недавно пытался прикрыть вас от мёртвой старухи и её «новых друзей». Но ни их, ни вас, вокруг нигде не было. О том, куда все делись, мне «рассказали» распахнутое окно да привязанный к батарее самодельный канат. Сообразив, что вас с Оксаной было уже не найти не только в нашей квартире, но и во всём доме, я стал рассуждать, где вас искать. В том, что от бабки вы спаслись, я был почему-то твёрдо уверен. Лично мне, в такой ситуации, первое бы, что пришло на ум, так это бежать в метро. Там легче всего потеряться. Поэтому я решил начать ваши поиски именно оттуда. Не медля ни секунды, я направился к двери. И тут… Проходя в прихожей мимо уцелевшего зеркала, я по привычке остановился немного себя оглядеть. И тут в глаза мне буквально бросилась окровавленная дыра в моём перепачканном кровью полушубке в области сердца!
Ненадолго замолчав, папа покачал головой. После чего продолжил:
–
Теперь я, наконец, обратил внимание на то, что был смертельно ранен. И вслед за этим в ужасе понял – если старуха проткнула мне сердце, значит, я уже не живой! Иначе почему от такой кошмарной раны нет никакой боли? В отчаянии я тут же стал пытаться нащупать у себя пульс. Только сколько ни старался, никак не мог найти. Даже взяв себя за горло. Уж там-то живому человеку почувствовать свой пульс можно всегда! Только и там было то же самое. Пульса не было. И тогда я окончательно понял, что мёртв. И если при этом стою, думаю, шевелюсь, так, будто живой, значит, бабка меня всё-таки своей кошмарной игрой «оживила»! И теперь я такой же, как она.
На какое-то время папа снова замолчал. Было видно, что ему нелегко давалось говорить обо всём этом. Можно себе представить, что тогда творилось в его полуживой-полумёртвой голове! Помолчав на этот раз подольше, папа продолжил свой рассказ:
–
Несмотря ни на что, я ни на минуту ни забывал о том, что мне нужно было найти вас. Отправляться же в таком виде куда бы то ни было мне показалось неразумным. Гуляя так по городу, я выглядел бы…
Запнувшись, папа опять покачал головой.
–
Хорошо, что рана уже не кровоточила. Я быстро разделся, обмылся и запросто заклеил её пластырем, после чего вернулся в спальню переодеться. Очень быстро закончив и с этим, вскоре я уже шёл по улице, направляясь к метро.
В комнате вновь повисло молчание. Замолчал папа, не смели произнести ни звука Оксана и её мама. Так проходили минута за минутой. Молчание было тягостным, однако, никто из них нарушить его не решался.
–
Но ведь она собиралась всех нас так! – наконец, первой не выдержала мама.
Тут заговорить решилась и Оксана:
–
А ты? Ты ведь не собираешься нас убивать, пап?
ebooksa