Дикарь

— Эй, давай быстрее! Я тоже хочу! — нетерпеливо дрочил Высокий.

— Вот, у неё рот есть, пристраивайся туда. А я хочу подольше растянуть удовольствие! — отмахнулся Низкий.

— Твою ж! Ладно! — он тоже залез на лежак, встал перед сестрой и поднял её голову за волосы. — А ну открыла рот! И только попробуй укусить!

Сестра с какими-то пустыми глазами покорно открыла рот, не переставая плакать, а Высокий сразу его занял. Некоторое время в доме раздавалось только довольно уханье двух насильников и плачь матери. Вдруг она перестала плакать, схватила деревянные вилы, которые лежали под стеной, и ткнула ими в спину Низкого.

— Аааа, сука! — вскрикнул тот, больше от неожиданности, чем от боли, дырок-то на спине не осталось, извернулся и ударил мать по лицу. Та отлетела в стену и сползла по ней, брызгая кровью изо рта.

Я тоже вскочил, подпрыгнул к Высокому, который не смотрел на меня в этот момент, и врезал ему сзади по яйцам. Парень взвыл, развернулся ко мне — и я воткнул ему в глаз костяную иглу, которая всё ещё была у меня. Он с воплем схватился за глаз, из которого потекла кровь. А сестра, будто очнувшись, что есть силы сжала челюсти.

— Сука! — заорал Высокий и ударил сестру кулаком по голове.

Голова сестры лопнула, как арбуз, и ей снесло всё выше нижней челюсти. Я в ужасе застыл, чувствуя на своём лице горячие капли крови, а Высокий развернулся и ударил меня ногой. Будто фонарным столбом! Кости мои затрещали, кожа на груди лопнула, и я, разбрызгивая кровь, проломил спиной дверь в хлев и сбил с ног козу, врезавшись в неё.

— Вот ублюдки! — низкий подскочил к матери с отцом, которые только вяло шевелились, и забил их до смерти ногами.

— Срань! Потрахались, называется! — орал Высокий, пытаясь остановить кровь из глаза. Вытащил какие-то травы из кошеля на поясе, часть стал жевать, часть приложил к глазу.

— Ладно. — Низкий оглядел дом, выискивая оставленные следы. — Вроде нас никто не видел, когда мы сюда заходили.

— И что?

— Ты что — тупой? Надо следы подчистить! Подожжем тут всё и свалим!

— Ну так жги! Сука, этот урод мне глаз проткнул! Больно!

Парни стали быстро одеваться, Высокий первым вывалился в ночь, толкнув входную дверь спиной. Низкий пошнырял по дому, выискивая, не оставили ли чего, а потом я первый раз увидел тут огненную технику, которую практиковали в секте. Низкий свёл руки вместе, потом неспеша развёл их в стороны — а из его рук тёк оранжевый светящийся туман, который посередине закручивался во что-то длинное и горящее. Несколько секунд — и вот в воздухе виси змейка в полметра длинной, сделанная из огня. Жар чувствовался даже мне, лежащего в другой комнате.

— Сожги дом и все трупы! — скомандовал Низкий и вышел.

Змейка стала быстро летать по дому, прикасаясь к стенам, кроватям, соломенному потолку. И чего бы она ни касалась, то вспыхивало пламенем! Она залетела и в хлев, козы заорали, куры кудахтали, наконец они выбили дверь и выбежали на улицу. А дом уже вовсю пылал!

Я с трудом начал двигаться, понимая, что ещё минута, и я могу превратиться во что-то не очень симпатичное. Грудь и рёбра жутко болели, кровь всё ещё текла из разорванной от удара кожи, но двигаться я всё же мог. Через выход лучше не идти, эти двое могут ещё наблюдать. Но есть и другой ход. Ещё тогда, когда я лазил по округе, выискивая шансы, я прокопал ход под стеной хлева, замаскировав его крышкой с землёй. И он до сих пор сохранился!

Кряхтя, стеная и пачкая землю кровью, я подполз к лазу, откопал крышку и стал протискиваться в него. Блин, хорошо, что я сделал его с запасом! И не очень пожирнел с тех пор. Протиснувшись в подкоп, я аккуратно поднял крышку с другой стороны и выполз оттуда, сразу же уползая в кусты у дома.

Я полз и полз, стараясь не шуметь и молясь всем богам, кто меня слышит, чтоб эти два урода меня не увидели. Надо валить из деревни подальше! Если я останусь, то они это точно узнают, а потом постараются меня прикончить, чтоб свидетелей их дел не осталось. Так что бежать, бежать настолько далеко, насколько смогу!