— Можешь, сесть в свой поганый американский тарантас и поехать в Москву, если не страшно.
Выступающие скулы Александра зашевелились, лицо расплылось от умиления.
— Так что ждите гостей.
Тогда я не понял, что он имеет ввиду. Русские многозначительно переглянулись, Семён рефлекторно сжал цевьё Калашникова.
— Давай к делу. Поможешь нам, отблагодарим по-царски. Нет, обойдёмся без тебя.
Саша потёр заросшую щеку.
— Мы не туристы, и сюда притащились не развлекаться, — он разочарованно покачал головой, разглядывая эпическую картину разрушений. Я проследил за его взглядом, и моё сердце облилось кровью. Как хорошо здесь раньше было. Не городок — чудо. Аккуратные домики, зелень, приличные люди. Сейчас по-другому.
Нет больше той идиллии, царившей здесь до войны. И люди изменились. Каждый сам за себя — главное выжить.
Я растерянно кивнул. Что, меня по большому счёту, здесь держит: моё пристанище с могилой жены ухнуло в преисподнюю, огород захирел, средств к существованию никаких. А награда, награда не помешает.
— Ну и чудно, — Семён повернулся к своим. — Готовьте «Крота», вечером отправляемся.
Отправляемся. Пожалуй — это было самое необычное путешествие в моей жизни.
«Крот» как окрестил его Семён, легко, словно в масло нырнул под землю, медленно пополз на глубине сорока метров в сторону Вашингтона. В тот момент я испытывал двоякие чувства. С одной стороны мне до чёртиков было страшно, с другой Вашингтон я видел только однажды. Странное место. Помниться я где-то читал, что отцы-основатели хотели видеть его новым Римом на американской земле. Не знаю, получилось это у них или нет, только как и Рим когда-то, Вашингтон лежит сейчас в руинах. Что понадобилось там русским, я понял не сразу. Толи чуждый менталитет, толи ещё что. Семён мне долго объяснял, показывал на дисплее какие-то городские планы, а я видел другое. Меня и Клару.
Наши прогулки по тенистым аллеям, уютное кафе с долговязым гнусавым официантом. Помню, поддал я тогда основательно, даже полиция приезжала. Меня потом почему-то вызывали в суд, докучали тупыми вопросами. Тридцать тысяч зелёных обошлась мне та поездочка, как сейчас помню. Клара мне тогда всё говорила, не стоило бить морду тому копу, всё это проклятая водка вперемешку с текилой. Ой, глупенькая ты Кларочка, глупенькая. Не причём тут водка и даже текила не виновата. Просто хамом оказался тот мужлан-полицейский, пялился на тебя не стесняясь.
Спустя час «Крот» пересёк тот Рубикон, который мы не отважились перейти когда-то с друзьями. В моём воображении снова возникли страшные картины ужаса и запустения видимые когда-то. Толпы обезумевших радиоактивных созданий рвущих на части друг друга, покосившийся Белый Дом, разваленное здание Конгресса. От былого величия нашей столицы осталась лишь тень, да и та радиоактивная. Миллионы погибли, не понятно за что. Моя жена, чьи-то родственники, дети.
Выжили такие как я, несчастные без кола и двора, только и годные перегрызть чьи-то глотки за корочку хлеба.
В городской черте «Крот» нырнул ещё глубже, пошёл немного быстрей. Реакторы, как сказал Сеня, почти на пределе, как впрочем, и мы. Уровень радиации внутри машины подрос, но это как я понял внешний фон, проникший сквозь толщу породы.
На поверхности мы бы долго не протянули. Какой-то прибор отображал на дисплее обстановку впереди по курсу, вычерчивая непонятные ломаные каракули. Я силился понять, что значат все эти бесформенные штуки, быстро исчезающие с продолговатого экранчика навигатора, но лишь успевал прочесть скупые русские надписи.
— Базальт, плотность…
— Да, профессор, базальтовая основа вашей столицы, твёрдый орешек, ползём как черепаха.
К нам с Семёном повернулся Александр, скучавший за соседним терминалом.
ebooksa