— Не дрейфь, профессор! Прорвёмся!
Командир подземного дредноута хлопнул меня по плечу. Сам Семён пристегнулся к сидению ремнями, натянул на лицо кислородную маску.
— Ещё немного и всё. Жаль не взглянем в глаза вашему президенту.
Я не ответил. На кой мне его зенки, я даже на последние выборы не ходил.
Голосовать за мексиканца меня не прельщало. Педро Санчес, ставший у руля Америки, мягко говоря, нам с Кларой не нравился: толстый, потный христопродавец.
— Триста метров! — Миша вывел на экран показания какого-то прибора. — Нас заметили, думаю…
«Крота» тряхнуло, болезненная вибрация пронзила корпус, мне чуть не вырвало руки. Голова треснулась о металлическую стену, в глазах потемнело.
— Бомба! Стоп Саша! Миша сканируй близлежащую область.
Я снова сел на место, потирая горевший лоб. Маска слетела, валялась у ног. Меня словно пропустили через мясорубку, состояние — не передать. Тело ноет, мозги чуть не кипят. Кошмар. Я обвёл взглядом кабину экипажа, поражённый увиденным.
Русские даже не заметили взрыва: чёткие слаженные действия, ни тени страха.
— Саша вправо, ползём дальше!
Семён снова повернулся, тепло улыбнулся.
— Пустяки, профессор, «Крот» крепкая штуковина. Не любители проектировали, так, что …
Он не договорил, уткнулся в непонятную картинку на экране. Я прекрасно понял, что хотел сказать Сеня, даже представил далёкую Россию — край белых снегов и бескрайней тайги. Представил живо, словно по волшебству очутился за океаном, на ещё не тронутых войной улочках Москвы, среди спешащего народа. Даже улыбнулся кому-то в ответ, чувствуя сердцем близких по духу.
— С вами всё в порядке?
Голос Миши вырвал меня из мира грёз. Я ещё некоторое время таращился непонимающим взором на тесную кабинку «Крота», а видел другое: толпы москвичей в лаптях и косоворотках, медведей отплясывающих на тротуаре камаринского под заунывные звуки свирели, торгующего цигейковыми ушанками старого хитрого еврея.
— Деферент ноль, — слова командира окончательно развеяли мои грёзы. Пропали: тёмные московские подворотни, золотозубые мордовороты на Майбахах, отъезжающие на такси с паперти нищие.
— Минус четыреста двенадцать, — Михаил откинулся на спинку вращающегося кресла, развернулся к нам. — Идём под бункером, через несколько сот метров доберёмся до цели.
— Понял, Миша, готовь гостинец!
Лицо Семёна налилось кровью, — пора передать привет братскому американскому народу.
ebooksa