Ангел вскочил, сплюнул красным в грязь двора и довольно осклабился:
— Ну наконец-то! Хоть такое-то сопротивление.
Я разогнался. Ангел взмыл в небо, но я подпрыгнул и успел схватить его за ногю А потом рванул вниз, ударив о землю. Хрустнули кости. Азазель захрипел.
Крючья топоров вонзились под ключицы, и я рывком поставил его на ноги. Он тут же ударил снизу вверх, целя в челюсть. A следом, кулак ударил мне в солнечное сплетение, отбросив меня назад.
— А ты набрался сил, — с уважением, прохрипел он, рывком выдергивая крючья. И по торсу тут же заструилась кровь.
Аззазель шатался как пьяный. Он сделал пару неуверенных шагов в мою сторону. Я же поднялся на ноги рванулся к нему.
Плечо ударило в грудь и я словно рентгеновским зрением увидел как разлетелись куски кости грудном клетки противника. Aзазель попятился назад, но я схватил его за плечи, ударом в голени сбил с ног. А затем топоры, повинуясь мысленной команде, оказались в моих руках. И я ударил, целя в плечи.
Косые удары оставили на теле две просеки из которых хлынула кровь. А я уже замахнулся для нового удара. Острое лезвие прошло сквозь шею, отделяя голову от тела. Голова с распахнутыми от удивления глазами взмыла в воздух, и я пинком откинул ее в сторону. Обезглавленное тело двумя изуродованными кусками упало в грязь, заливая двор ослепительно черной кровью.
«Душа противника поглощена».
— Ну вот и все, — устало произнес я.
Но эйфории не было. Вместо этого накатила дурнота. Первобытный безысходный ужас растекался внутри, заставляя внутренности холодеть. На лбу выступил противный липкий пот. В глазах двоилось a мир плыл и покачивался. Я с трудом встал с земли. Руки и ноги слушались плохо. Будто кто-то пытался взять меня под контроль и управлять мною как балаганный кукловод марионеткой.
Покачиваясь, я шагнул к лежавшей в нескольких шагах от меня Кате. Склонился над ней, рассматривая рану. Плохи дела. Лицо девушки было бледным, обескровленным. Черты заострились, бледные губы предательски тряслись.
— Завалил? — прохрипела девушка, роняя с губ розовую пену. Я кивнул и встал, пытаясь ее поднять:
— Держись. Сейчас мы пойдем с доктору. Ну, тому чудотворцу, который Даниле глаз новым вырастил.
Но девушка попыталась улыбнуться, но унее не вышло.
— Не ври, Видар. Мне холодно, — сипло пробормотала она. — А значит, я скоро… умру.
Она с трудом подняла руку. В ладошке была зажата пилочка для ногтей.
— Я тебе помогла. Видишь?
— Прости, я виноват, что не смог тебя уберечь.
— Он не собирался оставлять меня в живых… Видар… там очень страшно?