Офелия надела очки и огляделась, проверяя, нет ли кого-нибудь рядом. Потом сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и прижала ладонь к своему отражению. Через секунду зеркальная поверхность размягчилась, и рука, погрузившись в нее, вынырнула из зеркала над соседней раковиной. Медленным движением Офелия вернула ее на место.
Она дрожала.
Зеркало помутнело, как грязная вода, словно противилось незваному вторжению. Неужели двойная жизнь, которую Офелия вела на Вавилоне, грозила полной утратой этого свойства?! Неужели перемены в ее сущности были настолько серьезны?
Девушка вздрогнула, услышав скрип отворяемой двери и звонкие шаги у себя за спиной.
– Курсантка Евлалия, тебя ищет моя мать.
Она узнала голос Октавио. И храбро выдержала его взгляд, пока он рассматривал ее из-под своей длинной челки. С тех пор как в группах чтения возросла нагрузка, они работали вместе. Но это не повлияло на их отношения: Октавио по-прежнему не доверял девушке так же, как она не доверяла ему.
– Моя мать сочла твои словарные изыскания чересчур долгими, – добавил он не без сарказма.
Офелия охотно выгнала бы его отсюда, но он имел полное право находиться в туалете: на Вавилоне места общего пользования не делились на мужские и женские. Девушка вытащила затычку из раковины и, пока вода с громким бульканьем уходила в трубу, отжала свой пиджак. К счастью, его темно-синий цвет довольно удачно скрывал следы чернил.
– А ты не боишься стоять рядом со мной? – язвительно спросила она. – Это ведь здесь нашли Медиану в шоковом состоянии.
Октавио недоуменно поднял красиво изогнутые брови.
– Я никогда не утверждал, что именно ты на нее напала.
– О нет, я всего лишь поспешила захватить ее место.
– Странно, я редко видел тебя такой раздраженной.
Офелия предпочла смолчать. Октавио, бесстрастный, как сфинкс, рассматривал ее с каким-то пытливым интересом, точно лабораторный образец.
– Что случилось с твоей формой? И с твоими руками?
Офелия поспешно натянула пиджак – она не могла ждать, когда он высохнет. Почти все ее порезы уже затянулись, но от некоторых остались шрамы, которые бросались в глаза (особенно такому визионеру, как Октавио).
– Случилось то, что у меня в «Дружной Семье» нет матери, которая прикрывала бы мои тылы.
Глаза Октавио расширились, в них сверкнули молнии. Офелия коснулась самого больного места юноши. Он был не таким уж хладнокровным, каким хотел выглядеть. И вряд ли его стоило провоцировать.
– Я иду в свой бокс, – объявила девушка. – Не хочу заставлять Леди Септиму ждать еще дольше.
Но в тот момент, когда она подошла к двери, Октавио схватил ее за руку.
ebooksa