— Да-да, — продолжил я, — А еще там была рыжая девица из порносека и Океания не воевала с Остазией. Или воевала? Уже не помню, но один хрен, Оруэлла я тоже читал. Хотя я уверен, что тот Оруэлл, которого читал я, отличается от твоего. Но в любом случае, у нас в Лицее видеокамер нет, так? И в городе их тоже нет?
Не дожидаясь ответа, я высадил ногой дверь с табличкой «Школьный театр». Как и ожидалось, дверь с оглушительным треском распахнулась после первого же удара.
— Это зачем? — удивился Шаманов, — Театральный кружок тут уже лет пятьдесят не работает, я спрашивал. А это просто склад, куда свалили весь древний реквизит.
— Именно то, что нам нужно, — удовлетворенно кивнул я.
За дверью оказалось огромное помещение, заваленное хламом. Стены тут растрескались, воняло пылью и гнилью. Света на складе не было, я зажег фонарик на смартфоне и вошёл.
Шаманов, несколько поколебавшись, вошёл следом.
— Дверь за собой закрой, — посоветовал я ему, — Если она, конечно, еще в состоянии закрываться.
К счастью, дверь оказалась в состоянии.
Я прошёл мимо нескольких старых занавесов, каких-то картонных транспарантов, надписи на которых были сделаны еще с ерами и ятями, мимо кучи деревянных мечей и такой же кучи платьев, в которой копошилась одинокая крыса. Дальше пошли ряды коробок…
— Tiaavuluk! — выругался Шаманов, задетая им коробка с грохотом опрокинулась, послышался звон стекла.
— Блин, Акалу, а можно еще громче?
Я посветил фонарем на коробку, на которой имелась надпись:
«А.С.Пушкин, Борис Годунов, постановка 1942»
Из коробки вывалился какой-то битый фарфор, деревянная корона, дырявая парча и пара деревянных масок.
— Это для спектакля, по Пушкину, — сообщил очевидную вещь Шаманов.
— Я догадался. А вот откуда ты знаешь — непонятно. У вас в Гренландии читают Пушкина?
— Его же везде читают, — удивился Шаманов, — А про школьные спектакли я знаю, потому что наш препод по филологии Словенов о них болтал. На самом первом занятии, вчера. Тебя вчера не было, поэтому ты и не слышал. А Словенов был лет пятьдесят назад руководителем театрального кружка…
— Да хрен с ним, со Словеновым.
Меня сейчас интересовали только маски. Целых тут оказалось только две, остальные сгнили в труху. Но пара сохранившихся были в отличном состоянии, у них даже остались кожаные ремешки для крепления к голове.
— Зачем вообще играть спектакли в масках? — спросил я, — Ведь зрители хотят видеть лица актёров, их эмоции и вот это всё, нет?
ebooksa