Во все Имперские. Том 4. Петербург

22
18
20
22
24
26
28
30

— Точняк он, — кивнул Шаманов, — Больше отравление полонием ничего не лечит. А экстракт сердца дриады выводит из организма все токсины и радиацию в принципе. Потому что сами дриады к таким вещам неуязвимы, мне Кабаневич по телефону рассказал.

— А что это за рыбка-то была, барин? — почтительно спросила Аленка, — Али волшебная?

— Волшебная, — подтвердил я, — Эта рыбка раньше была вороном, а потом котом, а потом срущим голубем…

— Ох, барин! Спасла она вас! И я тоже помогла, так ведь?

— Так, Алена…

Аленка снова бросилась ко мне сосаться.

Её золотые волосы, собранные в длинный хвост, вспушились, холопка вся разрумянилась, её большие голубые глаза блестели от восторга. Сейчас она была еще притягательнее, чем обычно…

Прямо само воплощение жизни и вечной женственности. Не то что моя невеста вечно мрачная и бледная Головина, у которой даже во время секса такой вид, как будто она только что вылезла из могилы.

Я жадно ответил на очередной поцелуй пухлых губок Алены, потом обхватил девушку за талию. Мои руки скользили все выше по её серебристому облегающему платью, пока не достигли шеи.

Когда мои ладони оказались возле горла Аленки, я резко отстранил девушку от себя, активировал ауру и сжал руки на шее крепостной.

Нас объяло фиолетовое сияние моей магии, Аленка испуганно вскрикнула:

— Вы чего, барин? Пустите! Больно же…

— Дернешься — я тебе шею сломаю, — пообещал я девушке, — Я это смогу сделать за одну секунду. Можешь это проверить, если хочешь. Но я бы на твоем месте не стал.

— Да чего вы?

В глазах у Аленки стоял ужас вперемешку со слезами. Румянец с её лица пропал.

Я глубоко вдохнул, втянув ноздрями теплый сенно-молочный аромат девушки и потом произнес:

— Во-первых, этот флакон ни одной рыбке в рот не влезет. Он слишком большой. Даже если предположить, что твоя золотая рыбка была щукой. Во-вторых, куратор откуда-то знал, что я отправил Малого с принцессой. Он проговорился, когда мы беседовали пять минут назад. А об этом знали только я, Шаманов, принцесса, Малой с его телохранителями и Симон. И еще ты, Алена. Улавливаешь?

— Не понимаю, барин. Пустите! — Аленка разрыдалась, — Я думала, вы меня любите… Я вам жизнь спасла!

— Да о чем ты, Нагибин? — влез в беседу ошарашенный моим поведением Шаманов, — Пусти её, реально. Ты с ума что ли сошел? Или ты думаешь, что она в сговоре с твоим белым котом?

— Я не думаю, — ответил я, всматриваясь в голубые и по-девичьи глупые глаза Аленки, — Я знаю. Принцесса меня никогда бы не сдала. Если бы ей предложили предать своих друзей или брата — она бы скорее померла, чем согласилась сотрудничать.