Сын Полётова Всеслав, стоявший возле компьютеров, поднял вверх оба больших пальца.
— Чудесно, — констатировал Полётов, — Да или нет, Ваше Величество? Вы готовы принять корону всего мира, а не только России?
Я снова плотно призадумался, еще раз всесил все «за» и «против».
На самом деле причин отказаться у меня было полно.
Во-первых, Полётов, мягко говоря, темнил. А что если я кину его с его канцлерством и Конституцией? А что если я, обретя МОЩЬ, вообще заявлю, что я ненавижу магократов, что я Крокодил, и нафиг раскурочу тут всех, включая Императора Франции?
Но Полётов этого не опасался. Я бы мог, конечно, сказать, что он мне просто доверяет...
Но ведь он готов был отдать божественную силу даже Михаилу, а вот этому чепушиле доверия уже точно не было!
Тут что-то точняк было не так...
Во-вторых, моя Крокодильная сущность и мой Древосток боялись этой машины Полётова. Меня физически воротило и от этого помещения, и от черного яйца, и даже от секретов, таящихся в темных нечеловеческих глазах Дыгыя...
Словенов же говорил мне, что Полётов задумал что-то крайне нехорошее.
Да даже большинство либералов перепугались, когда услышали, что намерен провернуть Великий Князь.
В-третьих, мне не нужна была эта МОЩЬ, я мог обойтись без неё. У меня уже была своя сила Крокодила. И готовая выступить в семь Лада с её войсками. Я и так смогу разделаться с Павлом Стальным, уже меньше чем через час.
У меня была целая куча причин не соглашаться, послать Полётова подальше с его рискованными безумными проектами...
— Да, я готов, — заявил я, — Но сначала еще две Тайны либералов.
— Сначала божественность, потом Тайны, — ответил Полётов, — Мало времени.
— Хорошо.
Я решительно встал в нарисованный на полу круг.
Потом задрал голову и поглядел во тьму отверстия на потолке, того самого, откуда в меня должна была истечь божественность.
— Саш, ты уверен? — испуганно произнесла Тая за моим плечом.
Я не ответил, зато Шаманов возбух: