Потом чуть замешкавшийся Эриксон, потом оба архиепископа...
Итого восемь голосов.
— Дрочило, руку подними, — напомнил барону Рукоблудову о его обязанностях Акалу Шаманов.
Рукоблудов воздел к небесам свою окровавленную палицу.
Девять.
Княжна Пожарская подняла ручку.
Десять.
Последним руки подняли Буранов и я.
Двенадцать.
Чего, блин? Какого хрена двенадцать?
Я сверлил взглядом Велесова, но толстяк только пожал плечами, руки он так и не поднял.
И Полётов тоже...
Да быть не может! Неужели они поверили бредням Кабаневича? Или правда решили, что Михаил будет для них более удобным Государем?
— Двенадцать голосов, — безжалостно доложил Полётов, — Возражений по подсчету нет?
— Никак нет, — елейным голосом сообщил Кабаневич.
Я бы с удовольствием возразил, но возражать тут было нечего. Считать Полётов явно умел не хуже меня и всех остальных присутствующих,
— Поднимите теперь руку те, кто голосует за Михаила Багатур-Буланова и сохранение династии Багатур-Булановых на престоле, — потребовал Полётов.
Дрочило было попытался снова воздеть ввысь свою палицу, на этот раз самым первым, но я осадил его:
— Вы уже проголосовали, барон. Повесьте ваше оружие на пояс, пожалуйста.
Вверх взметнулось сразу несколько рук...