— Долго же она собиралась, я дал ей твои контакты ещё в сентябре. — Володя тоже зевнул, будто заразившись от Юры.
— Ясно, — хохотнул тот, — давай-ка ты собирайся домой. Тебе ещё ехать, да и мне пора на боковую.
— Нет, подожди. Расскажи, что там Маша пишет.
— Да ничего особенного. — Юра качнул головой. И в ответ на подозрительный взгляд Володи добавил: — Честное пионерское, мы ещё толком и пообщаться не успели. — Он нежно улыбнулся: — Ладно, всё. Жаль с тобой прощаться, но нам обоим пора спать. Мне завтра надо встать пораньше.
— Сладких снов, — сказал Володя, в душе не желая заканчивать этот разговор. Но времени и правда было уже много, голодная Герда ждала его дома, нужно было торопиться.
Едва такси подъехало к дому, как он получил сообщение от Юры:
«Прикинь, я до сих пор не сплю».
Володя оторвал от себя счастливую Герду и, насыпая ей в миску корма, с трудом написал:
«Почему?»
«Да это чёртова “Юнона и Авось” пристала! Теперь вот вспоминаю наш последний костёр и… жутко мёрзну! Я лежу под двумя одеялами и мёрзну! Придётся третье купить».
«Оденься потеплее. Так и заболеть недолго».
«Не могу. Я привык спать голым, в одежде не усну».
— Кх, — кашлянул Володя. Напряжённо вздохнул.
«Юр, в такие подробности ты меня, пожалуйста, не посвящай».
«Не понял», — Юра прислал обиженный смайл. Из всех смайликов Володя больше всех ненавидел именно его.
«Не обижайся! Просто у меня фантазия бурная, а сейчас я ещё и под мухой».
«Хочешь сказать, так сразу меня и представил? — написал Юра и выслал вдогонку хохочущий смайл. — А хочешь, я прямо сейчас себя сфотографирую и фотку вышлю?!»
Чистя зубы, Володя кое-как натыкал левой рукой:
«Ничего тебя понесло — от грустных воспоминаний к эксгибиционизму!»
«Там было не только грустное, вообще-то. Только не говори, что никогда об этом не вспоминал».