Лунный жаворонок

22
18
20
22
24
26
28
30

– Нет, – призналась Софи. Она уже видела их – даже в Хэвенфилде была пара деревьев, – но никогда не интересовалась названием.

– Правильно они называются Purfoliage palmae – чистолиственные пальмы, но все зовут их чистолистами, потому что их листья фильтруют воздух и отсеивают примеси. Поэтому во всех домах и городах есть хотя бы одно такое, а учитывая их количество в Этерналии, здесь самый чистый и свежий воздух в мире. – Он нахмурился, взглянув на синее небо, затянутое легкой серой дымкой. – По крайней мере, когда рядом не пылают пожары, – ну да не важно. Тебе интересно, почему я спросил?

Она кивнула.

– Мне показалось странным, что ты не знаешь названия самых распространенных в нашем мире деревьев – и при этом знаешь о звезде, о которой многие даже не слышали и местоположение которой знает только Совет.

Софи не отрывала взгляда от земли.

– Я не знаю, как так получилось. Правда.

– Понимаю, Софи. Никто не считает тебя виноватой в случившемся. Но нас беспокоит, что еще может скрываться в твоем разуме.

Она резко подняла голову.

– Думаете, есть что-то еще?

– Возможно. Ты ведь смогла прочитать зашифрованные руны на том свитке, помнишь?

Кровь застыла у нее в жилах. Значит, Квинлин это подразумевал, когда назвал ее Хранителем?

– Но… как я все это узнала?

– Мы не знаем. – Колебание в его голосе говорило о другом, и Софи отчаянно захотелось влезть в его мысли. Но ей и так хватало проблем. И, возможно, она совсем не хотела знать…

– Из-за этого в конце вас поблагодарил Эмери? – Она вспомнила короткий кивок Алдена. – Он что-то телепатически вам сказал, да?

– А ты наблюдательна, – вздохнул он. – Эмери сказал, что делать с тобой дальше.

Все внутри сжалось.

– Что-то плохое?

– Нет, конечно. Пойдем.

Он взял ее за руку и световым прыжком перенес их на окраину Этерналии, к ряду одинаковых хрустальных замков, окрашенных лучами заката в розовые и рыжие тона.

– Где мы? – спросила Софи, пока они шли к самому последнему замку.