— Господин Капитан, кадеты школьного Клуба начальной военной подготовки построены для получения замечаний по окончанию строевого смотра.
— Вольно! Стать в строй! — Дождавшись пока мальчишка вернётся на своё место, скомандует «вольно» я начал свою, за четыре года не раз продуманную речь. О чём я только не думал за проведённое в осколке время, так не отвлекаться, привык понимаешь к безвременью.
— Бойцы! — Ну да не по Уставу, зато вон как глаза загорелись, — сегодня мы показали высший класс строевой подготовки, никто ещё до нас не смог за столь короткое время научиться всему тому, что вы вбили себе в подкорку и в мышечную память, вы молодцы и я, ваш капитан горжусь тем, что мне довелось командовать такими кадетами. Но есть одно важное НО, до всеимперских военных игр, в которых нам предстоит участвовать, осталось всего ни чего, меньше тридцати дней. Впереди вас ждёт получение личного боевого оружия, боевые стрельбы и боевое слаживание. Вы обретёте навык обращения с боевым оружием, вы будете с ним спать, есть, и ходить на горшок. А время? Что время? Времени у нас вагон. И спасибо Господа Кадеты за то, что вы есть! Я, ваш Капитан, горжусь вами.
Несколько секунд смотрю в серьёзные мальчишеские лица.
— Ррразойдись! До завтра Господа Кадеты, завтра у каждого из Вас великий день! — Ну да я решил подарить каждому по карабину, но они пока этого не знают, как и директор школы. Правда я сначала хотел вывезти мальчишек в лес к Шишке, но теперь у меня есть более надёжный и практичный вариант. Ну вот, безумно длинное мероприятие закончилось, теперь можно и к директору.
* * *
Домой я вернулся на байке, плюнув на требования охраны, уж очень хотелось ветра в лицо, почувствовать бег времени, те миллисекунды, ударяющиеся об мою кожу вместе с молекулами азота, приправленные кислородом и ещё всякой фигнёй.
В коридоре меня ждала дверь, на мою дачу в Гурзуфе, вот ещё одно неисполненное желание, преследующее меня четыре года вечного движения по школьному коридору. Море. Хочу на море, в солёную глубину, к рапанам и медузам. Тёплый песок и горячая галька, лениво перекатывающаяся с пеной волн. С трудом оторвав своё внимание от влекущей меня двери, с удивлением обнаружил четырёх девиц, склонившихся в глубоком поклоне. Поклон в исполнении Мартыши вообще взрыв мозга, видели, как в цирке лошади кланяются публике. Так вот они нервно курят в сторонке. Не знаю почему, но у меня возникла стойкая ассоциация с шведской САУ, та которая с дифференцируемым клиренсом. Попа выше головы, тело, вытянутое в струну, голова почти касается пола, руки прижаты ко лбу, левая рука накрывает правую. Кабздец иначе и не скажешь.
— Здравствуй мой Господин, — София первая разогнулась, за ней Лина потом Лана, и только через секунду Мартыша приняла своё нормальное положение, грудь вперёд, попа назад, ну а ноги, что ноги их как было восемь, так и столько же и осталось.
Тёплая волна захлестнула моё сознание, как же я по вам скучал мои сестрички, Софи как же ты без меня так долго.
Порывисто шагнув вперёд, прижимаю к себе сестёр, они несколько ошарашены моим порывом, но уже через секунду доверчиво прижимаются к моей груди.
— Я соскучился по вас сестрички. — отстранившись оглядываю обеих, понимая что здесь прошло всего пара часов с нашего расставания, но ни чего с собой поделать не могу, — Лана тебе идёт коса, а почему всего одна лента, тебе ведь две положено, мама же сказала, что дед решил объявить тебя моей невестой. Лина ты так и будешь ходить в этом косплейном костюме, конечно, идёт тебе сильно, но много хорошо, тоже плохо. Ладно девчонки люблю вас сильно, предлагаю прогуляться со мной на мою летнюю дачу.
— Все вопросы потом, — прервал я в зародыше вопросы, отпуская сестёр подавая руку Софии, — как ты тут без меня.
— Хорошо мой господин, — коротко склонилась девушка, — я исполнила ваше пожелание, думаю ваша рабыня будет жить в вашем доме на правах управляющей вашим этажом.
— Это хорошо, а теперь все за мной.
Дверь открылась без скрипа и вообще без каких ни будь внешних эффектов, прямо сразу в прихожую дачного домика.
Дача нас встретила, лёгким запахом креозота и жаренной картошки, на газовой плите стояла большая сковородка со шкворчащей соломкой светло-жёлтого цвета. Странно. Эту картошку жарила старая соседка, когда знала, что я приеду. Неужели баба Софа ещё живая?
— Юрочка хорошо выглядишь, — бабушка вышла из спальни с мокрой тряпкой в руках, как всегда подслеповато щурясь, а это кто с тобой.
ebooksa