Пепел Атлантиды

– Они вылупились, – поправила леди Гизела. – В огне. Тебе же было интересно, какую роль играло Вечное пламя? Вот и ответ.

– Это так вы их создали? – У Софи было много предположений, но она никогда не думала о «выведении мутантов».

– Так они вылупились, – поправила леди Гизела. – Сами яйца я произвела много лет назад, но не могла найти подходящий источник тепла для их инкубации. На самом деле, я сдалась, пока Финтан не предложил использовать Вечное пламя. Сначала мы попробовали обжигать их напрямую, но яйцам нужно было тепло, которое может принести только настоящий неконтролируемый пожар. А поскольку Брант и так планировал устроить огненную бурю, мы разожгли десять очагов специально для инкубации яиц.

– Десять, – повторила Софи. – Я думала, вы сказали, что их три.

– Все пошло не совсем так, как я ожидала, – признала леди Гизела. – Генетика… сложная наука. Несмотря на тщательные исследования, у горгодонов появилось оперение аргентависов, а не флэродонов. Поэтому, когда яйца треснули, большую часть детенышей поглотило пламя. Финтан с Брантом сумели сдержать огонь, а Руй закрыл свое яйцо силовым полем, пока пожар не отошел. Но все остальные, включая меня, могли лишь смотреть, как появляется и исчезает жизнь. Хотя, честно говоря, нам повезло. Горгодоны куда опаснее, чем я ожидала. У них ядовитые клыки, ядовитые когти и ядовитый шип на хвосте – а еще они могут летать, дышать под водой, взбираться по стенам и скрываться из вида.

Гризель выдохнула что-то неразборчивое, но Сандор отчетливо пробормотал:

– Какая мерзость.

– И при этом ты готов рискнуть жизнью, чтобы защитить настолько же противоестественное создание, – указала ему леди Гизела.

Софи стоило бы обидеться, но в голову постоянно лезли мысли о том, как должны выглядеть горгодоны. Как бы она ни скрещивала разных животных, в итоге получались огромные чудища.

Фитц, к счастью, мыслил яснее.

– Постойте, – сказал он. – Пожары начались значительно позже воспоминания Кифа, в котором вы приводите его в Сумрак и запечатываете вход его кровью.

– Да, я уже говорила, что горгодоны появились позднее.

– Но как вы попали туда без Кифа? – спросила Софи. – Или вы снова стерли его воспоминания?

– Нет. К тому времени, как детеныши достаточно окрепли, Киф стал слишком несговорчивым и перестал мне помогать – по крайней мере, осознанно. Но мне просто нужна была его кровь. И он так расстроился после посадки твоего дерева, Софи, что мне даже не пришлось убеждать его выпить снотворное.

У Софи остановилось сердце.

– Вы опоили его и украли его кровь после моих похорон?

– Нет. Я предложила ему единственное возможное утешение – ночь забытья без сновидений. И он согласился. С радостью. А на следующий день вновь умолял о нем. И на следующий тоже. Бедняга был раздавлен.

– И мы тоже! – выплюнул Фитц.

– А вы все время знали, что мы живы! – добавила Софи.

– Ну да, но ведь не могла же я об этом рассказать? К тому же, ваша судьба все равно была предрешена.