Доверься ловушке

Сандор и Ро направились к выходу, и Софи захотелось обнять Кифа на прощание.

Но она сдержалась и просто пожелала:

– Береги себя.

– Как ты, так и я, – заявил он. – Да, Фостер, задай там жару. Не сдерживайся. И скоро увидимся.

Глава 47

– И кто только придумал топить эльфов в вонючем болоте, чтобы впустить в Лоумнор! За такое пороть надо, – проворчала Марука, встряхнув косичками, видимо, проверяя, не осталось ли грязи в волосах. Или это Софи показалось.

При таком слабом, мерцающем освещении всё равно ничего не разглядишь, только смутные силуэты соратников, рассыпавшихся по всему помещению в форме пузыря. Большой зал казался намного темнее и холоднее, чем в прошлый раз, и она попыталась переключиться на ночное зрение, но из-за стольких переживаний никак не могла сосредоточиться.

Только в центре мерцающей тенью виднелся пустой магсидиановый трон короля Энки, а сам король в сопровождении пары стражей решил обойти зал по периметру.

Очевидно, король Энки решил, что до извлечения из стен всех подозрительных кусков магсидиана новую люстру вешать не стоит. А Нубити этим заняться ещё не успела, и Софи оставалось только надеяться, что из-за них не возникнет осложнений.

Камни, скорее всего, установили дворфы, переметнувшиеся на сторону врага, а теперь здесь намечается решающая схватка с Незримыми. Софи только сейчас поняла свою оплошность, но менять планы было уже поздно.

По крайней мере, они знали об этой уязвимости.

А действовать по обстоятельствам им не привыкать.

К тому же король Энки запретил Вайли использовать свет, чтобы не устроить новый пожар. Да и от светящихся силовых полей Маруки он явно будет не в восторге, так что эти фокусы придётся приберечь на самый крайний случай.

Единственными разрешёнными источниками света в Большом зале остались два крошечных тусклых светильника по бокам от массивных дверей, светящиеся булавки на плащах старейшин и люминитовые диадемы Софи и Вайли. Впрочем, ярче всего сияла корона самого Энки, и всякий раз, когда король проходил мимо, у Софи, занявшей позицию посередине между троном и дверями, от этого серебристого света слезились глаза.

– Я и не знала, что раковина треджена может так светиться, – призналась Софи от удивления, что король дворфов при своём остром ночном зрении решил надеть такой яркий убор.

– Не может, – ответил король Энки. – Это особая боевая корона.

И когда он провёл пальцами по гладкому ободку, Софи поняла, что свет напоминает ей о наручниках Тэма, которые она видела в Лондоне, хотя те сияли гораздо ярче.

– Так она из люминита? – полюбопытствовала Софи.

– Чтобы я надел такую дешёвку? – фыркнул он.

Софи пропустила грубость мимо ушей, хотя не удержалась от тени улыбки, услышав откуда-то из темноты, как Ро якобы закашлялась, буркнув себе под нос что-то вроде «ишь какой борзый, даром что коротышка плешивый».