Я при этих словах аж закашливаюсь.
— Не торопись только, — говорю. — Пускай закончит сначала, а потом уже можно и благодарности высказывать.
— И то верно, — говорит она. — Ты когда на работу-то собираешься? А то мне тут твоя мадам столичная уже все жилы вытянула. «Ой, как же так, а где же Алик? Что же он на больничном, а дома нету?» — умело передразнивает она высокий голос Подосинкиной.
Редакторшу она недолюбливает. По-прежнему не может простить ей того, что я предпочёл несерьёзную профессию фотографа поступлению в политехнический институт и учёбе на инженера.
— Завтра, — отвечаю, — как раз сейчас больничный пойду закрывать, а завтра на работу.
— А не рано? — тут же начинает волноваться мама. — Точно уже зажило всё? А то ты вечно торопишься.
— Точно, мам, — убеждаю её. — Вот, смотри, всё заросло и ничего не болит.
Я для убедительности несколько раз поднимаю руку вверх. Действительно, не болит. У матери Кэт золотые руки, несмотря на все её прочие недостатки.
— Ну хорошо, — с сомнением кивает она. — Но ты всё равно у доктора спроси, вдруг ещё рано.
— Спрошу, — я целую её в щеку. — Иди уже, а то на репетицию опоздаешь.
В больнице я вновь удостаиваюсь внимания лично главного врача Константина Мельника. Тот при виде меня расплывается в улыбке. Ни дать ни взять добрый доктор из детской книжки.
— Всё у вас прекрасно, — осматривает меня он. — Старайтесь в ближайшем будущем избегать серьёзных нагрузок, чтобы рану не тревожить. Сегодня можно снять шов. Поставьте печать в регистратуре, а ко мне загляните через пару недель. Посмотрим, как у вас проходит процесс заживления.
Он прищуривает глаза, потом возвращается к столу за очками и уже внимательно осматривает мой шов.
— А это, простите, кто вам делал? — спрашивает он.
— Это в областном центре, — говорю. — Рана стала кровоточить, пришлось к врачу обратиться. Доктор Силантьева шов делала, если вы знаете, о ком я.
Мельник забавно поджимает нижнюю губу. Выражение у него не то удивлённое, не то завистливое.
— Как не знать, — говорит он. — Вы что же с ней, знакомы?
— Даже чай пил, — неожиданно для себя сообщаю я.
Мимика Мельника меня настолько забавляет, что я не могу отказать себе в удовольствии полюбоваться новой гримаской.
— Вот как, — дёргает он подбородком. — И что же она вам сказала относительно вашей раны?
ebooksa