Заверив его и остальных, что все работы будут производиться исключительно с санкции профессора, я прощаюсь с ними до завтра и отправляюсь к Митричу, чтобы отдать ему плёнки со свадьбы и с фотосессии Кэт.
У Митрича сегодня многолюдно. Чтобы попасть в фотоателье, мне приходится выдержать сражение со стайкой девушек, которые упорно не хотят пускать меня внутрь.
— Работаю я тут, — говорю не выдерживая.
— Врёте, — безапелляционно заявляет одна, кучерявая и курносая, — фотограф уже внутри. А вы без очереди лезете!
— Митрич! — кричу, когда дверь приоткрывается, выпуская очередную посетительницу, — Это Алик! Впусти меня!
Не толкаться же с ними. К тому же дамочки такие, как из фразы про коней и избы. Основательные.
— Что за шум, а драки нет? — на крыльце появляется Митрич, топорща свои усы.
Девушки тут же начинают жаловаться на меня, указывая пальцем.
— Что у тебя тут за сходка? — интересуюсь я.
— Цыц, разгалделись! — Митрич горделиво выпрямляется и гладит усы. — Это с колбасной фабрики, работницы на пропуска фотографироваться пришли, — поясняет он. — Не всё тебе, красавец, фотографировать ко мне вон, они сами приходят. Да, девоньки?
Девоньки кокетливо захихикали. Глаза у них засверкали любопытством. Что это за красавец я фотографирую, где, почему они до сих пор не попали в их число?
— Что, не узнали? — развлекается Митрич, — это же фотограф с нашей районки! Значит, не заслужили пока, чтобы он вас запечатлел.
— А вы приходите к нам в обрезочный цех, — заявляет та же курносая. — Мы вам попозируем.
Представляю себе эту весёлую стайку пираний с обрезочными ножами в руках, и на душе становится тоскливо.
— Лучше уж вы к нам, — отшучиваюсь я и проскальзываю Митрича внутрь его фотоателье.
— Перерыв десять минут, — заявляет он, закрывая дверь.
У себя в коморке Митрич, как всегда, неторопливо наполняет воду в банку, ставит кипятильник и усаживается за столом.
— Ну, говори, чего надумал? — спрашивает он.
— С чего ты взял?
— Да характер у тебя такой, на задницу приключения искать. Зачем в Белоколодецк ездил?