Факел в ночи

Кинан открыл сумку и достал хлеб недельной давности и гнилые фрукты.

– Он давно сюда не возвращался, иначе бы все это съел. – Кинан взял у меня лампу и осветил оставшуюся часть пещеры. – Нет признаков, что твой брат был тут. Разана через неделю. Элиас уже должен был вызволить Дарина.

Снаружи выл ветер, точно разгневанный дух, жаждущий освобождения.

– Мы можем пока укрыться здесь. – Кинан бросил свою сумку. – В любом случае в такую метель нам сложно будет найти другое место для ночлега.

– Но нам надо что-то делать, – сказала я. – Мы не знаем, пробрался ли туда Элиас, освободил ли Дарина, жив ли Дарин…

Кинан взял меня за плечи.

– Мы добрались сюда, Лайя. Мы дошли до Кауфа. Как только метель уляжется, мы выясним, что случилось. Мы найдем Элиаса и…

– Нет, – раздался голос. – Вы его не найдете. Потому что его здесь нет.

Мое сердце упало. Я сжала рукоять кинжала, но когда увидела три фигуры в масках, стоящих у входа в пещеру, поняла, что пользы он мне не принесет.

Одна из них, на полголовы выше меня, шагнула вперед. Под меховым капюшоном ее маска переливалась серебряным блеском.

– Лайя из Серры, – произнесла Элен Аквилла. Если бы у метели, что бушевала снаружи, был голос, то он оказался бы точно таким, как у нее – холодным, бесчувственным, неживым.

41: Элиас

Дарин был жив. В камере, в нескольких ярдах от меня.

И его пытали, доводя до безумия.

– Мне надо как-то попасть в ту камеру, – рассуждал я вслух. А это означало, что мне нужны графики допросов и смены охраны. Мне нужны ключи от кандалов и от двери Дарина. Друсиус заведовал этой частью блока для допросов, у него и хранились ключи. Но он никогда не подходил ко мне настолько близко, чтобы я мог схватить его. Нет ключей. Тогда нужны булавки, чтобы открыть замки. Мне надо две…

– Я могу помочь тебе. – Тихий голос Таса вклинился в мои размышления. – И… здесь есть другие, Элиас. Среди книжников в тюрьме зреет бунт. Скириты – их десятки.

Слова Таса не сразу дошли до меня, но когда я понял, о чем он, то ошеломленно уставился на него:

– Надзиратель кожу с тебя сдерет… и любому, кто тебе поможет. Конечно, нет.

От моей горячности Тас вздрогнул, словно подбитый зверь.

– Ты… ты сказал, что мой страх дает ему власть. Если я помогу тебе…