Ошибка Синей Бороды

- Представим, что верблюд собирается в поход по Сахаре. Что он делает сначала?

Послышались ответы.

- Пьет.

- Испражняется.

- Встает.

- Встает – на какие ноги? – спросил для уточнения полковник.

- На передние, – сказала Эржбета.

- На задние, – сказала Дарья.

- Очередное очковтирательство, - буркнул Холмс.

- Никто не угадал! – радостно  объявил Каддафи. – Сначала верблюд ждет команды погонщика. Правильно, Абдулла?

Верблюд проворчал что-то нечленораздельное, что по задумке диктатора должно было означать – правильно. Молодец, Абдулла, миллион сэкономил хзяину.

- Хотите еще загадку?

- Тоже про верблюда?

- Такую же тупую?

- Не хотим, - снова недовольно отозвался Генри Говард.

Каддафи не обратил внимания на всеобщий скепсис. У него сегодня  хорошее настроение. До такой степени, что хотелось петь мантры и плясать танец живота. Необыкновенная удача постигла – выиграл джек пот в казино «Сто тысяч и одна ночь». В скобках заметим - казино было его собственным.

Конечно, смухлевал немножко, тузы из рукава доставал, да кто посмеет перечить? Каждый моджахед в его королевстве знает: Каддафи скор на расправу. Совершит военно-полевой суд не сходя с места – раскромсает джамбией живот у смельчака-дурака и оставит жариться на солнце. Даже электрошокером предварительно не попытает, чтобы выяснить - не по приказу ли из-за океана хотели диктатора обвинить в мухлеже?

А, ерунда все! Происки международных врагов не умалят его сумасшедшей радости, которой хотелось поделиться не только с верблюдом...

Поделиться с обществом не успел. Только полковник раскрыл рот, чтобы начать рассказ, как – хрясь по черепу! Сзади на голову его со свистом опустилась знаменитая дубина из слоновой кости. Диктатор аж присел от неожиданности. Затемненные очки криво съехали набок, за ними показались недоуменно вытаращенные глаза. Фуражка звякнула металлическим звоном - удар желаемого убийственного эффекта не произвел.

Зато выглядело весело. Дамы, не скрываясь, хихикнули. Прикрыв рот ладонью, Холмс заржал, но молча: все-таки с диктатором-самодержцем портить отношения не стоило.