Потерянные боги

– Угу.

– Ба живет здесь. – Эдо постучал его по лбу. – Твой череп – это его клетка. Когда клетка ломается, ба вырывается на волю. Ты разве не видел призраков?

– Э?

– На арене. Те, у кого череп пробит или раздавлен. Их ба, оно вырывается наружу и улетает.

Чет подумал о Джонни, о странном видении, которое вылетело у него из головы.

– А что после этого происходит с твоим ба?

Эдо пожал плечами.

– Большинство из нас верит, что ба, выпущенное на волю, подхватывают ветра хаоса, и так оно скитается до скончания вечности. – Эдо взглянул вверх. – Знаю одно – иногда случается, когда облака низкие и ветер дует, как надо… Их видно. Как они вьются наверху, будто кипящий туман. А иногда их бывает и слышно – их стоны и крики. Не слишком приятные звуки.

– Так, значит, эти деньги, ка… Из чего их делают? Не из других же душ?

Эдо кивнул.

Чет поморщился от отвращения.

Эдо ухмыльнулся.

– Да, есть такие, кому нравится делать вид, будто все мы тут – не упыри. Думаю, монеты – это способ сделать более приемлемым тот факт, что мы едим друг друга. Но есть и другие, кто совершенно не против есть ка прямо с кости. Души, демоны, да много кто еще. Некоторым так даже больше нравится.

Мысли Чета метнулись обратно в Стигу, к тачкам с отрубленными руками и ногами, и тут его отрубленная рука начала обретать вес. Она почти ничего не чувствовала, но он уже мог сжать пальцы. «Еще не все потеряно, – подумал он, стараясь не давать воли охватившей его радости. – Триш, милая, еще не все потеряно».

– Видишь. Твое ба придает форму съеденному тобою ка. Если твой дух силен, тебе даже не нужно ка. Твое ба само исцелит себя. Но на это потребуется время, может быть, годы. И наоборот, у того, кто слаб духом, ка гниет и вянет.

Чет сжал свою новую руку в кулак, постучал костяшками по стене. Его плоть все еще казалась какой-то прозрачной, но на ощупь была вполне осязаемой. Он ткнул себя в бедро; оно тоже, похоже, совершенно исцелилось. Упершись в стену, он оттолкнулся и встал, опираясь на здоровую ногу. Осторожно перенес вес на ту, что была сломана. Никакой боли. Он осторожно сделал шаг, потом другой.

– Быстро они работают, эти монеты.

– У одних быстрее, чем у других. Твой дух силен, Чет.

Троу внесли еще два тела на одних носилках. Одно из тел было обезглавлено; другое принадлежало юной женщине.

– О, нет, – сказал Чет, прохромав к решетке. – Ана, – позвал он. – Ана!