— Такого вкуса чая, как на костре, дома ты никогда не добьешься, — сказал Олег, бросив в кипящую воду «куклу»: чай, завернутый в кусочек марли. — Особый вкус придают дрова, желательно, чтобы это были сосновые и еловые ветки. А теперь основной штрих мастера, без которого чай — не чай. — Он достал из костра горящую с одного конца ветку и сунул ее в бурлящий напиток. Она, зашипев, погасла.
Когда чай настоялся, Олег разлил его по кружкам, и девушка даже зажмурилась, уловив его аромат, а попробовав, воскликнула:
— Супер! Но он такой черный, почти как кофе. Может, это чифирь?
— Нет, чифирь — это совсем другое. В этом туристическом чае собраны окружающая нас природа, свежий воздух и родниковая вода.
— Я в восторге от поездки! Бушующая на порогах река, а потом умиротворенность летнего вечера, стрекотание цикад, воздух, кружащий голову непривычной чистотой, завораживающее пламя костра, раскаленные угли, словно невиданной красоты драгоценные камни. Все так чудесно и непривычно! Хочется сидеть до бесконечности у костра, наблюдая, как темнота становится все гуще и гуще, подкрадываясь к умирающему костру, и разговаривать о чем-то необычном и даже таинственном.
— Натали, только попрошу не рассказывать страшилки, а то обязательно русалка или леший напросятся к нашему костру, — рассмеялся Олег.
— Русалок и леших человек выдумал, когда был гораздо ближе к природе, чем мы теперь. Сидя у костра, слушая непонятные звуки леса или наблюдая за призрачными отблесками воды, скрывающей в себе нечто непостижимое, он наделял все это таинственными силами, имеющими образ, схожий с человеческим. Оказываясь один на один с природой, это понимаешь.
— Один на один? А я не в счет?! — притворно возмутился Олег.
— В счет, в счет! — рассмеялась Наташа. — Ты добрый кудесник, подаривший мне это чудо.
— Я старый развратник, заманивший тебя сюда, чтобы съесть! — воскликнул Олег, притворно напустив на лицо злобное выражение, скрючив пальцы, как когти неведомого чудовища, и стал медленно подступать к девушке.
— Так спокойно на душе, что и пугаться не хочется, — сказала Наташа, никак не отреагировав на это, наблюдая, как в костре разваливается замок из раскаленных углей, преобразуясь в следующую фантастическую картину, рисуемую воображением. — Знаешь, тогда, на дне рождения Риты, ты мне не понравился: вел себя, как самовлюбленный бонвиван.
— Почему же ты помогла мне с брюками? — удивился Олег, сбросив с себя страшную личину.
— У тебя был такой растерянный вид, а вокруг все смеялись, хотя в происшедшем не было ничего смешного. Я не люблю комедии, когда смех основан на горе, неудачах персонажей. В этом проявляется скрытая, темная часть нашего «я», свойственное человеку злорадство. Смеяться надо над смешным, а не над оплошностями или бедой.
— Возможно… Я тебе очень благодарен за помощь. Надеюсь, ты изменила обо мне мнение?
— Отчасти. Ты явно не бонвиван, но все же самовлюбленный тип. В какой-то мере я даже нашла этому оправдание: тебя портит окружение, а ты слишком наивный и слабый, принимаешь все за чистую монету.
— Я наивный?! Слабый?! — рассмеялся Олег, хотя эти слова его задели.
— Несомненно. Ты уверен, что выбираешь, но влечение должно быть взаимным. Тебя не интересует, чем руководствуется вторая сторона. Знаешь почему?
— Интересно! Разъясни.
— Ты ищешь не любовь, а физиологию, материальную составляющую любви. Твое желание индуцирует желание в твоих партнершах, позволь мне так их назвать. А любовь… — она замолкла.
— Ты хочешь сейчас дать свое определение любви?! — Олег усмехнулся.
ebooksa