— Мне уже шестнадцать лет! — обиделась Маша. — Могу даже замуж выйти.
— Подрасти сначала, невеста! — хмыкнул я. — Закончили. Привет маме.
Галю я застал дома — вертелась перед зеркалом в прихожей. На ней красовалась черная мохеровая кофта-кардиган с длинными рукавами. Из-под края на боку свисала этикетка.
— Глянь! — затараторила жена, едва я переступил порог. — В ЦУМе три часа в очереди отстояла. Зато купила. Как тебе?
— Шик, блеск, красота! — оценил я. — Есть хочу.
— Извини, не приготовила, — развела она руками. — Не успела — в магазин поехала. Дефицит выбрасывают с утра.
Мысленно выругавшись, я прошел в кухню. Сука, будто в общежитии живу! В холодильнике нашлась вареная колбаса, в морозильнике — пельмени. Больше ничего — борщ с гуляшом доели вчера. Значит — пельмени. Я налил в кастрюлю воды и поставил на плиту.
Галя заглянула в кухню, когда вода закипела.
— На меня тоже вари! — потребовала, увидев на столе пачку пельменей. — Проголодалась.
Я молча высыпал содержимое пачки в кипяток, помешал ложкой. Теперь подождать пока всплывут.
— Где был? — поинтересовалась жена, присаживаясь на табурет.
— У пациента.
— Заплатили?
— Да.
— Сколько?
— Все мои.
— Ты с чего так, Мурашка? — насупилась она.
— С того! — я швырнул ложку на стол. — Прихожу домой с работы, а пожрать нечего, хотя у жены выходной. Она, видишь ли, побежала дефицит ловить. То, что муж придет голодный, не подумала.
— Я ведь извинилась!
— Извинения в тарелку не нальешь. А теперь скажи: нахрен мне такая жена?!