Остроухий погладил меня по спине, прошептал успокоительные слова. А я все не могла успокоиться. Ночной горшок вдруг покачнулся и, упав набок, покатился по полу, полностью завладев нашим вниманием. Крышка отлетела и развалилась на две части. Показалась морда Курракавы.
– Нас-сильник! – тараща огромные глаза, в ярости зашипела змея. – Подлый с-слас-столюбец! Ты перешел грань допус-стимого!
Свернулась в кольца и, будто сжатая и отпущенная пружина, бросилась на Тилильера. В мгновение ока Курочка обвила шею эльфа. На миг показался розовый язычок. Блеснули толстые изогнутые клыки. Они вонзились в горло задыхающегося эльфа, в то время как я сумела лишь вскрикнуть:
– Он не насильник! – Вцепилась в змею и попыталась освободить остроухого: – Курочка, эльф не нападал, а спас меня. Отпусти. Отпусти же!
Курракава застыла на миг, затем очень медленно, будто нехотя вытащила зубы из шеи своей жертвы. Моргнув, сползла на пол. Мужчина схватился за горло, захрипел и, оперевшись одной рукой, закашлялся.
– Не путаешь? – прищурилась змея. – А как же «Тилильер, с-спас-сите!»? Ты это кричала. Там, в горшке это… просто крышку заклинило.
– Да? – нервно хихикнула я. Адреналин схлынул, и меня начала бить мелкая дрожь, отчего уже не могла остановить дурацкий смех. – Ты же сама просила спасти тебя от Тилильера. Но бросилась на мое спасение, когда услышала крик? Это так мило!
– Не придумывай, – важно задрала голову Курракава. – Я лишь изсменила тактику зсащиты. Ты тут ни при чем!
– Все равно спасибо, – искренне поблагодарила я.
– А может, вы обе теперь спасете меня?! – прохрипел эльф. – Я, между прочим, от яда скоро к праэльфам отправлюсь!
Я подскочила к блондину и с тревогой осмотрела место укуса. Кожа сильно вздулась и потемнела, от нее во все стороны побежали черные ручейки. Я в панике ахнула:
– Так Курочка ядовитая?!
– Конечно, – самодовольно прошипела Курракава и оценивающе посмотрела на эльфа: – Еще и отобедать не успеем, как совсем помрет!
– Ну уж нет! – заявила я и помогла ему добраться до кровати. Вот только завалилась вместе с ним, уж очень Тиль оказался тяжелым, и тут же отпрянула. – Надо отсосать яд!
– Не позволяй ей, – предупредила остроухого Курракава. – Влади тоже ядовитая. Дракон еще выжил, но ты точно помрешь!
– Ничего я не ядовитая! – искренне возмутилась. – Когда это я…
И тут вспомнился случай, когда сама брякнула, чтобы змея отвязалась с расспросами. Сейчас это недоразумение обсуждать было некогда, потому я отмахнулась:
– Так или иначе помрет, так какая разница, от чьего яда?
– Если я могу выбирать… – приподнялся эльф.
– Не можешь, – придавила его к кровати и повернулась к Куррокаве: – От тебя есть противоядие?