– Вы много ездите по округе. Вот я и подумал, вдруг этот дом попадался вам на глаза. И потом, место это нехорошее. Людям свойственно говорить о таких домах. – Свойственно говорить о домах, в которых водятся привидения, мысленно поправляет он себя. Дома приобретают такую репутацию, если несколько лет пустуют или в них произошло что-то ужасное. В этом случае ужасен сам дом, и люди, которые в иной ситуации, конечно же, рассказывали бы о нем, едва помнят, что видели его. Судя по реакции Дейла, «Черный дом» растворился в собственной несуществующей тени. – Подумайте об этом. Постарайтесь вспомнить. За годы, проведенные во Френч-Лэндинге, вы слышали о доме, на который вроде бы наложено заклятие? Рабочие ненавидели это место. Они его боялись. Говорили, что вблизи него человек лишается тени. Заявляли, что призраки обжили дом, когда его только строили! В конце концов все они ушли, и Бернсайду пришлось достраивать дом самому!
– Дом должен стоять в укромном месте, – подает голос Док. – Совершенно очевидно, что не у всех на виду. Это тебе не Либертивилль. На Робин-Гуд-лейн его не найти.
– Точно, – кивает Джек. – Мне следовало упомянуть об этом раньше. Поттер говорил, что расположен дом в стороне от дороги, на вырубке. То есть в лесу. Док, вы правы. Рядом других домов нет.
– Эй, эй, эй. – Мышонок перебрасывает ноги через край бильярдного стола, садится. Глаза его крепко закрыты, мясистая ладонь прижата ко лбу. – Если бы я только мог вспомнить… – Из его груди исторгается вопль раздражения.
– Что? – Голос Нюхача в два раза громче обычного, и слово гремит, как камень, упавший на бетонный тротуар.
– Я знаю, что видел это гребаное место, – отвечает Мышонок. – Как только вы начали говорить о нем, у меня возникло ощущение, что мне это знакомо. Видел я этот дом, видел, но память никак не желала подсказать, где и когда. Когда я пытался подумать о нем, вы понимаете, заставить себя вспомнить, я видел какие-то слепящие огни. А стоило Джеку упомянуть, что этот дом стоит в лесу, я тут же увидел его. Как на картинке. В окружении этих слепящих огней.
– На «Черный дом» это не похоже, – замечает Джек.
– Еще как похоже. Огней там не было, я просто их видел. – Тон у Мышонка такой, словно его объяснение более чем логично.
Сонни смеется. Нюхач качает головой и бурчит:
– Дерьмо.
– Я не понимаю, – честно признается Джек.
Нюхач смотрит на Джека, поднимает палец, спрашивает Мышонка:
– Мы говорим об июле-августе двухгодичной давности?
– Естественно, – отвечает Мышонок. – «Лето Несравненной Кислоты». – Он смотрит на Джека и улыбается. – Два года назад мы получили эту потрясающую, удивительную кислоту. Одна таблетка, и у тебя пять или шесть часов дивных видений. Никаких побочных эффектов. Только плюсы и ни одного минуса. Вы понимаете, о чем я?
– Пожалуй, – отвечает Джек.
– При этом можно даже что-то делать. К примеру, ездить. Седлаешь свой байк и мчишься, куда захочешь. Все у тебя получается. Ты не лежишь пластом, а действуешь за пределом своих максимальных возможностей.
– Тимоти Лири не во всем ошибался, – вставляет Док.
– Да, это была классная штука, – продолжает Мышонок. – Мы оприходовали все таблетки, а потом поставили точку. Больше с кислотой не связывались. Этой достать не могли, а пользоваться той, что хуже, смысла не было. Я даже не знаю, откуда взялись те таблетки.
– Ты не захочешь знать, откуда они взялись, – усмехается Нюхач. – Поверь мне.
– Значит, вы сидели на кислоте, когда увидели «Черный дом», – уточняет Джек.
ebooksa