Черный дом,

Проснулся на заре, с мокрым от росы лицом. Поднялся, справил малую нужду в высокой траве, посмотрел на мотоциклы, которые оставались во дворе мотеля. Все три стояли в ряд перед сломанной дверью. Во дворе темнела вывеска с названием мотеля: «ПРИЮТ НОВОБРАЧНЫХ». Он пересек дорогу, провел рукой по влаге, поблескивающей на сиденьях мотоциклов. И тут странный звук донесся из комнаты, где спали его друзья. Предчувствуя беду, Сонни распахнул взломанную дверь. Если бы он сразу отказался верить в то, что увидел в комнате, точно лишился бы чувств.

Сол Турсо сидел на полу, его лицо блестело от слез и крови. Отрезанная голова Гарри Райлли лежала у него на коленях. Кровь залила пол и забрызгала стены. Тело Гарри осталось на пропитавшемся кровью спальнике. Голое тело. На Соле была лишь кроваво-красная футболка. Сол поднял обе руки. Одна сжимала охотничий нож с длинным лезвием, ладонь второй покраснела от крови. Он повернул перекошенное лицо к застывшему как изваяние Сонни. «Я не знаю, как это произошло, – пронзительно, не своим голосом выкрикнул он. – Я не помню, как я это сделал, как я мог это сделать? Помоги мне, Сонни. Я не знаю, что случилось».

Лишившись дара речи, Сонни попятился и умчался на мотоцикле. Куда едет – не знал, лишь бы выбраться из Харко. Через две мили дорога привела его в маленький городок, на этот раз настоящий, с людьми, и кто-то отвел его к шерифу.

Харко – гиблое место. По существу, там погибли оба его школьных друга, потому что Сол Турсо повесился через шесть месяцев после того, как попал в тюрьму штата, получив пожизненный срок за убийство. В Харко Сонни не видел ни дроздов, ни дятлов. Даже ласточки и те предпочитали держаться подальше от Харко.

Этот короткий участок шоссе номер 35? Ничего, кроме милого, уютного лесочка. Позвольте сказать вам, сенатор, Сонни Кантинаро видел Харко, и этот лес не имеет ничего общего с Харко. Близко не лежал. Просто находится в другом мире. Пристальному глазу Сонни и его нетерпеливой душе открывается лишь лесной массив, протянувшийся вдоль шоссе на милю с четвертью. Он думает, что здорово поехать туда одному, поставить «харлей» под деревьями, погулять меж дубов и сосен, чувствуя, как пружинит под ногами прошлогодняя листва, чирикают над головой птицы.

Сонни смотрит на и сквозь деревья-часовые по другую сторону шоссе, предвкушая удовольствие, которое испытает, войдя под их сень. Вдруг что-то белое бросается ему в глаза из темноты за огромным дубом. Видя себя гуляющим под зеленым шатром, он принимает это белое за игру света, иллюзию. Потом вспоминает, что должен искать, притормаживает, опускает голову и видит выглядывающую из подлеска у основания дуба ржавую дыру от пули и над ней слово «ПОСТ». Сворачивает на полосу встречного движения, и «ПОСТ» расширяется до «ПОСТОР». Он не верит своим глазам, но нет, перед ним чертов щит Мышонка. Он проезжает еще фут и видит уже всю надпись.

Сонни переводит байк на нейтральную скорость, ставит одну ногу на землю. Темнота рядом с дубом тянется как паутина к соседнему дереву, тоже дубу, но не такому огромному. Док и Кайзер, которые ехали следом, пересекают разделительную полосу и останавливаются. Он не обращает на них внимания, смотрит вслед Нюхачу и Мышонку, которые уже в тридцати футах впереди и не отрывают глаз от деревьев.

– Эй! – кричит он. Нюхач и Мышонок не слышат. – Эй! Остановитесь!

– Ты нашел? – спрашивает Док.

– Догони этих говнюков и приведи сюда, – бросает ему Сонни.

– Это здесь? – Док всматривается в деревья.

– А ты думаешь, я нашел труп? Разумеется, здесь.

Док подъезжает, останавливается у Сонни за спиной, смотрит на лес.

– Док, ты видишь? – кричит Кайзер Билл, подъезжая к Доку.

– Нет, – отвечает Док.

– Оттуда не увидишь, – говорит ему Сонни. – Пожалуйста, не стой столбом, поезжай за Нюхачом, а?

– А почему бы не поехать тебе? – спрашивает Док.

– Потому что, тронувшись с места, я, возможно, больше не найду этот гребаный щит.

Мышонок и Нюхач уже в шестидесяти футах, продолжают бесплодные поиски.

– Но я все равно ничего не вижу, – гнет свое Док.